Арабо-израильские войны 1956,1967: Дневник Синайской компании. Танки Таммуза

По сравнению с ранами Муница, ранения других казались лёгкими, и люди стеснялись докладывать о них и жаловаться. Странное чувство умиротворения снизошло на них, свежий воздух пьянил, и они начали ощущать специфический аромат пустыни, веявший от пальм эль-Ариша и резкий привкус соли с песчаных дюн. Капитан Аарон вернул всех к реалиям войны:

— Пошли, парни. Вернёмся в наши машины.

Секунды текли бесконечно, и Крамер начал скучать за пушкой. Но вскоре, к его радости, показалась не чуявшая беды небольшая египетская колонна, двигавшаяся в Шейх-Зувейд из эль-Ариша — грузовики и цистерны. Противник ещё не знал о прорыве израильтян через Шейх-Зувейд.

— Я сейчас одним снарядом разнесу всю колонну, — заявил Крамер Соломонову.

— Не надо. Побереги снаряды. Сойдёт и пулемёт.

— Ага.

Соломонов дал одиночный выстрел. Пуля попала в цистерну, которая вспыхнула и загорелась.

— Пустая трата горючего, лейтенант, — заметил Крамер.

— Сейчас они в штаны наложат, Крамер. Они увидят этот столб дыма, и к нам не сунется ни один египетский танк.

— Ну и очень жаль, — проворчал Крамер, поглаживая казённик пушки.

Лейтенант Шуали, стреляя одиночными выстрелами из 12,7-мм браунинга, поджёг два грузовика из колонны, груз на которых стал рваться, будто там лежали петарды.

— Боеприпасы, — заключил Шуали.

Так рота капитана Аарона проводила время. Батальон присоединился к ним только через два часа.

Невероятный бросок Аарона вдоль дороги удивил, встревожил и ошеломил египтян штаба 7-й дивизии и приданных ей частей. Вид семи мчащихся танков совершенно сбил их с толку, поскольку никто, по-видимому, не знал о прорыве бригады «D». Так, когда роты бригады развернулись для атаки на Шейх-Зувейд, они почти не встретили сопротивления. Солдаты некоторых частей египтян, испуганные и растерянные, бестолково носились вокруг врытых танков и бронетранспортёров и прятались, даже не пытаясь стрелять. Другие скидывали башмаки и удирали в дюны. Но находились и такие, кто оказывал сопротивление, в одном бою батальон D-10 поджёг десять Т-34.

После этого последнего на данном этапе боя роты начали входить в Шейх-Зувейд и взяли первых военнопленных. Полковник Шмуэль приказал, чтобы в поднявших руки египетских солдат не стреляли, но поначалу египтяне были настолько растеряны, что поднимали руки прямо с оружием.

Танкисты начали операцию по зачистке. Полковник Шмуэль видел, как «Центурион» прошёл, засыпав песком, траншею, в которой комбриг заметил трёх спрятавшихся египтян, и приказал, чтобы группа пленных получила лопаты и откопала их. Сначала те отказывались, не понимая, чего от них хочет командир, и боясь какого-то жуткого наказания, но в конечном счёте подчинились приказу и откопали засыпанный окоп. Когда чудом оставшиеся невредимыми египтяне выбрались из него, один из откапывавших их пленных подбежал к полковнику Шмуэлю и попытался его обнять.

— Мой брат! — завопил он по-арабски.

— Он назвал меня братом? — удивился комбриг.

— Нет, господин полковник, его брата засыпало в окопе, и его спасли.

Вокруг джипа полковника Шмуэля собрались командиры частей: майор Эхуд Элад, подполковник Габриэль, капитан Орши, подполковник Цви [Раньше, в середине 16 главы, автор называл Цви полковником, который отдавал приказы дивизионам самоходок, тут же он подполковник и командует одним дивизионом] (командир дивизиона самоходок), подполковник Цвика и заместитель комбрига Пинко. Они пребывали в воодушевлении. Эхуд одарил полковника Шмуэля горделивым взглядом победителя. Полковник заметил, что комбат с трудом шевелит руками, левая у него забинтована, пальцы покрыты запёкшейся кровью, а верхняя губа сильно повреждена. Тем не менее вид у него был бравый. Мужчины обнялись. Затем полковник Шмуэль вернулся к делам.

— Каковы у вас потери, Эхуд?

— 14 убитых: восемь в Хан-Юнисе, пятеро на перекрёстке и один здесь. 23 раненых: 13 в Хан-Юнисе, семеро на перекрёстке и трое здесь. Я не считаю тех, кто остался в строю.

— А у вас, Габриэль?

— 10 убитых, полковник. Семеро на перекрёстке, двое в Хан-Юнисе и один здесь. 8 раненных, пятеро из них на перекрёстке. Не считая тех, кто в строю.

— У вас, Орши?

Орши ответил не сразу — потери разведроты были тяжелы.

— Десятеро убитых, господин полковник. 1 в Хан-Юнисе и 9 на перекрёстке. 11 раненых отправлено в тыл. 9 с перекрёстка.

Он отвернулся. Офицеры продолжали докладывать. Бригада «D» потеряла 26 человек на перекрёстке, 11 в Хан-Юнисе, одного — при пересечении границы и одного — в Шейх-Зувейде. Итого, 39 убитых. 20 человек было ранено на перекрёстке, 15 — в Хан-Юнисе и 1 — при пересечении границы. Всего 77 человек выбыли из рядов.

— Что с Кармели? — спросил полковник Шмуэль.

— Артиллерийский офицер, оказавшийся родственником майора, узнал его бронемашину. Он нашёл Кармели, лежащим на полу и всеми брошенным. Похоже, он потеряет глаз, — ответил Пинко.

Шмуэль кивнул и спросил: