Арабо-израильские войны 1956,1967: Дневник Синайской компании. Танки Таммуза

Эль-Ариш противник оставил поспешно, не разрушив и даже не заминировав важных военных объектов. Некоторые склады с оружием и снаряжением всё же были подожжены, но хранившееся на них оборудование составляло лишь малую толику в том море вооружений и техники, которое египтяне оставили нам нетронутым. Похоже, когда пришёл приказ отступать, все бегом побежали с постов, стараясь поскорее присоединиться к уходящим из города колоннам. Творившееся в госпитале представляло собой ужасное зрелище. На операционном столе лежало тело мёртвого египетского солдата с только что отрезанной ногой. Его бросили в середине операции, даже не перевязав, и он просто истёк кровью. Раненые — некоторых мы нашли в палатах, другие попрятались во дворе и в саду — сказали нам, что врачи и технический медперсонал, услышав о том, что их ждут санитарные машины, немедленно бросили все дела и словно бы испарились. Не осталось ни одного санитара, и тяжелораненые, нуждавшиеся в постоянном уходе, — восемнадцать человек — испустили дух прошлой ночью. Они лежали так, как их оставили, когда началось бегство.

Дорога от эль-Ариша к Кантаре была запружена машинами. Некоторые были на ходу, другие стояли брошенными, иные даже валялись у обочин вверх колёсами. Никто не пытался заблокировать шоссе нарочно, заторы становились следствием поспешного отступления, поскольку тяжёлый транспорт — полугусеничные бронемашины, транспортёры Брена, тягачи и пр. — стремились проложить себе дорогу, расталкивая и сбивая на обочины более лёгкие машины.

Южная дорога — та, что вела к аэродрому и к Абу-Агейле, — была усеяна выведенной из строя техникой, но это уже являлось следствием действий наших ВВС, которые то и дело заходили для атак на колонны отступавших войск, поливая их огнём из авиационных пушек и расстреливая реактивными снарядами.

27-я бронетанковая бригада не задержалась в городе. Боевые группы продолжили движение для захвата аэродрома и дороги на Абу-Агейлу, а некоторые пошли дальше на запад, чтобы преследовать бегущих и выйти к Суэцу. Решение вопросов, касавшихся мирного населения эль-Ариша, было передано Южному командованию, которому предстояло назначить военного коменданта с целью упорядочения жизни горожан. Больших проблем я с этой стороны не ожидаю. Едва мы вошли в город, первое, что бросилось в глаза, — белые флаги повсюду, на крышах и на заборах, а у здания городского управления нас уже поджидала делегация нотаблей, которые явились, чтобы выразить лояльность и готовность к сотрудничеству.

Когда мы пришли, центральная площадь была пуста, но не прошло и часа, как там вновь забурлила жизнь. Арьергард и эшелон частей поддержки 27-й бригады, а также части обеспечения Южного командования начали наводить порядок и брать под контроль военные склады и казармы. Некоторые из наших солдат узнавали меня и просили автографы, протягивая военные карты, солдатские книжки, индивидуальные пакеты и даже пачки сигарет, чтобы я расписался на них. Один сержант-квартирмейстер соригинальничал — сорвал красочный плакат с изображением Абд-эль-Насера, висевший на стене парикмахерской, и протянул его мне, сказав, что я просто обязан подписать этот «документ» в таком месте и в такой день. И верно, дата того заслуживала, 2 ноября — годовщина декларации Бальфура![62]

Скоро стало ясно, что не все египетские солдаты ушли из эль-Ариша. Прослышав о том, что с пленными хорошо обращаются, дают им кров и пищу, они принялись сдаваться толпами. Однако так поступили не все, некоторые с оружием прятались в городе. В какой-то момент, когда мы стояли у открытого окна и смотрели на улицу, нас обстрелял пулемётчик. Стоявший рядом со мной связист упал замертво.

В 11.00 я сел в «Пайпер» на аэродроме эль-Ариша, чтобы вернуться в генштаб. Я попросил пилота сделать круг над городом на малой высоте. Однако нам быстро пришлось подняться, чтобы не пасть жертвами шальной пули. Песчаные дюны к востоку, к югу и к западу от эль-Ариша кишели египетскими солдатами, прятавшимися там в зарослях кустарника и в складках местности. Арабы не отказали себе в удовольствии поупражняться в стрельбе из винтовок и пулемётов по мишени, которую представлял наш «Пайпер». Но то, что мне хотелось увидеть, — бронетанковую колонну 27-й бригады — я увидел и с высоты. Бронетехника продвигалась на запад без каких-либо помех. Сейчас, через пять часов после нашего вступления в эль-Ариш, бригада уже справилась с расчисткой дороги на своём пути, и голова стальной, коптящей соляркой и бензином змеи находилась в нескольких десятках километров от города. Сражение на северном направлении — Рафах — эль-Ариш—Кантара — завершилось.

Мне вспомнились трофейные документы, которые доставил утром офицер разведки. Вот один, «Директивы командира 3-й дивизии» войскам в северном секторе Синая. Вот что говорилось в переводе: