Арабская империя

Однако Абу Муслим был слишком проницателен, чтобы поддаться на столь очевидную уловку, призванную отделить его от хорасанских воинов, у которых он пользовался столь высоким авторитетом. Поэтому он коротко ответил, что возвращается в Хорасан. Если он так и сделает, думал Мансур, то сможет бросить вызов халифу, поскольку большинство воинов, на которых теперь опирались Аббасиды, были персами. Поэтому Мансур направил к нему депутацию младших членов клана бану Аббас с самыми настойчивыми приглашениями по дороге посетить халифский двор.

У Абу Муслима появились подозрения. Его подчиненные советовали ему не принимать приглашения. В конце концов, после долгих размышлений он решил согласиться. Мансур встретил его, сидя один в шатре, предварительно спрятав за занавесом четверых доверенных людей из своей личной охраны. По его хлопку они должны были выйти и нанести удар. Когда Абу Муслим вошел, повелитель правоверных стал упрекать и оскорблять его, но тот отвечал извинениями и попытался поцеловать руку халифа, который уклонился от этого и хлопнул в ладоши. Появились четыре воина и обрушились на свою жертву, в то время как Мансур кричал: «Бей его! Бей!» Последние слова Абу Муслима якобы были: «Прости меня», но невозможно понять, у кого он просил прощения, у Бога или у Мансура. Его тело было завернуто в ковер и брошено в Тигр, на берегу которого у Мадаина стоял его лагерь.

Некоторую тревогу вызывало то, как отнесется к случившемуся армия, но халиф вручил крупные денежные суммы нескольким старшим военачальникам, и дело обошлось без резких выступлений. Избавившись от человека, которому он был обязан троном, Повелитель правоверных почувствовал себя более уверенно. Действительно ли Абу Муслим угрожал династии, или на самом деле он был ее самоотверженным и преданным слугой, мы уже никогда не узнаем.

В Персии имя Абу Муслима еще долго помнили и почитали, особенно секта хуррамитов, о которой мы поговорим более подробно в одной из следующих глав. Некоторые из этих сектантов даже верили, что однажды он вернется на землю как обещанный Махди, который установит царство мира и справедливости.

Аббасиды были настолько поглощены вначале революционной борьбой, а затем ликвидацией Абу Муслима, что летние набеги на территорию Византии прекратились. В первое лето после прихода к власти Мансура император Константин V Копроним («имя-которого-навоз») поменялся ролями с арабами. На этот раз в летний поход отправились византийцы. Во время этого набега они захватили и разрушили Малатию. На следующий год арабы отстроили этот город, но в течение последующих семи лет новых походов арабов на византийскую территорию фактически не было.

Абдаллах ибн Али, дядя Мансура, по смерти ас-Саффаха сам заявил права на халифат, но был разгромлен Абу Муслимом и укрылся в Басре у своего брата Сулеймана ибн Али. Оттуда он послал халифу свою клятву в верности. В 756 г. последний пригласил Абдаллаха ибн Али и главных военачальников, которые его поддерживали, прибыть к нему в Куфу, обещая неприкосновенность. Не успели они приехать, как Абдаллах был брошен в тюрьму, а большая часть его сподвижников обезглавлена. Впоследствии Абдаллаха убили в темнице.

Любопытно, что, хотя хорасанская армия стала орудием, поднявшим Аббасидов на вершину власти, недовольство в этой провинции не улеглось, как и во дни Омейядов. В этом восстании в Хорасане была патетическая нотка; повстанцы заявляли, что они привели к власти семью Пророка, чтобы установить царство милосердия и справедливости, а не ради появления новой череды кровожадных тиранов. Стерпеть подобные оскорбительные выпады со стороны подданных было нельзя, и движение было быстро подавлено. Мессианские мечты, породившие всеобщую революцию против Омейядов, теперь, несомненно, растаяли. Если Аббасиды были не хуже, чем Омейяды, то, уж конечно, они были ничуть не лучше. Но, во всяком случае, теперь они уверенно сидели в седле, и сожаления уже не имели никакой ценности.

Один класс, определенно, выиграл от этой перемены, и это были персы, обращенные в ислам, которым при Омейядах всегда отказывали в социальном равенстве с арабами. Теперь они заняли многие ведущие политические посты, включая должность главного сборщика налогов, доставшуюся Халиду ибн Бармаку, уроженцу Балха, который попал в Ирак в составе армии, присланной Абу Муслимом.

* * *