Арабская империя

Один или два раза Мутасим по секрету признался Афшину, что не вполне удовлетворен наместником Хорасана Абдаллахом ибн Тахиром. В Табаристане шло восстание некоего Мазиара. Мазиар прежде был союзником Бабека и, возможно, хуррамитом. Афшин был персом родом из Мавераннахра и, очевидно, считал себя потомком древних царей Персии.

Сложно сказать, сочувствовал ли Афшин Мазиару, будучи персидским аристократом, или надеялся, что сам сделается наместником Хорасана, если ибн Тахир потерпит поражение. Во всяком случае, Афшин написал Мазиару, призывая того к восстанию. Однако ибн Тахир разбил Мазиара и захватил его переписку с Афшином. Из этих документов стало ясно, что полководец не только поддерживал мятеж, но, определенно, еще и стремился к свержению династии Аббасидов и восстановлению Персидского царства и зороастрийской религии. Афшин умер в тюрьме.

В ходе расследования деятельности Афшина был взят ряд показаний, из которых становится ясно, что и впрямь многие наемные воины халифа даже не были мусульманами. Поскольку Мутасим покупал многих из них у тюркских племен Мавераннахра, этот факт, вероятно, не должен удивлять. Тем не менее, в этой ситуации была определенная ирония, поскольку, хотя краеугольным камнем халифата была религия, теперь Повелитель правоверных использовал языческих воинов, чтобы властвовать над своими собратьями по исламу. И это притом, что всего двести лет назад первые мусульмане-арабы сметали перед собой армии неверных как сор.

Мутасим умер 5 января 842 г. в возрасте сорока семи лет. Он был человеком огромного мужества, любил войну и охоту и увлекался игрой в поло. Ему был чужд тот интерес к культуре, который отличал Мамуна. Самой заметной чертой Мутасима была его безрассудная страсть к тюркским воинам. Он стал первым халифом, при котором тюрки поднялись до высших государственных должностей.

Мутасим, обладавший прекрасными физическими данными и выдающимся мужеством, был внушительной личностью, вселявшей страх. Когда в лагере у стен Амория начались беспорядки, Мутасим галопом пересек поле с саблей наголо в сопровождении всего одного конного оруженосца. Воины в ужасе отпрянули перед этим огромным человеком, мчащимся на своем скакуне, и халиф в одиночку рассеял мятежников. Однако можно было предвидеть, что контроль над грубыми наемниками станет невозможным, если на смену этой сильной и властной личности придет слабый халиф.

Считается, что после смерти Мутасим оставил восемь миллионов золотых динаров. К тому же золотом было покрыто оружие и снаряжение тюркских войск. Интересно вспомнить, что Карлу Великому, который умер в 814 г., пришлось ввести в обращение серебряные монеты из-за отсутствия необходимого количества золота.

Когда Мутасим умер в 842 г., стороннему наблюдателю могло показаться, что никаких признаков ослабления империи не заметно. Халиф обладал самой могущественной армией в мире, намного превосходившей своих противников, одной колонны которой оказалось вполне достаточно, чтобы отразить всю византийскую армию. Финансовое положение было чрезвычайно прочным, торговля и производство переживали бум, и ничто ни внутри, ни снаружи не нарушало спокойствия в империи. Мутасим оказался сильным и способным правителем, и все же именно он стал основной причиной падения империи, которую так мужественно защищал.

Единовластие в Арабской империи шло от самого Пророка Мухаммада, который явился религиозным наставником, военным вождем и политическим главой своего народа. Так велик был его авторитет, что его наследники стремились лишь сохранить его систему. Тем не менее до падения Омейядов продолжала существовать изрядная доля прежней демократии и патриархальности.

Только страх Аббасидов перед соперниками из клана Омейя побудил их опереться на персов, уничтожить власть арабской аристократии и пренебречь арабскими племенами как источником новобранцев для армии. Арабские жители Куфы, Басры и Дамаска утратили свои воинские достоинства, а племена — нет.

Однако доверие Аббасидов к персам необязательно должно было стать пагубным, поскольку они были мусульманами и хорошо прижились в империи. Однако, на деле персидское влияние оказалось гибельным, приведя к неограниченной тирании. Никто больше не дерзал противоречить халифу, если он совершал крупную политическую ошибку. Как мы уже видели, подданные империи питали жгучую ненависть к ввезенным Мутасимом тюркам, но уже не существовало группировки, достаточно влиятельной, чтобы помешать халифу действовать по собственному желанию.

Но зачем халифам вообще понадобились иностранные наемники? Глядя на современные арабоязычные страны с их нескончаемыми военными переворотами, вправе ли мы предположить, что халифы считали себя обязанными использовать иностранные войска, потому что никогда не могли полностью доверять верности своих арабских армий?