Арабская литература

При таких обстоятельствах создание свода преданий, который мог бы считаться достоверным, стало настоятельной необходимостью. Традиционалисты, все еще придерживавшиеся (по крайней мере внешне) критерия иснада, в конечном счете сошлись на том, что лишь некоторые цепи передатчиков заслуживают доверия. Основываясь на этих принципах, ал-Бухари и Муслим выбрали предания из числа нескольких сотен тысяч и дали своим сводам название Сахих («Здоровый»). Их выбор был признан, и два Сахиха заняли во всей последующей истории ислама второе место после Корана не столько потому, что они навсегда решили вопрос, какие предания подлинные и какие фальшивые, а ввиду того, что они свели воедино все те предания, которые были уже признаны подлинными в ортодоксальных кругах. Эти два собрания впоследствии были дополнены еще четырьмя сводами той же эпохи, вместе с которыми они составляют шесть «канонических» трудов в области мусульманского предания. Даже шииты в основном принимают два Сахиха, но имеют сверх того свои собственные канонизированные своды. Предания продолжали собирать еще несколько столетий, но из поздних компиляций лишь немногие имеют какое-то значение в истории арабской литературы.

В течение всего этого периода соперничество филологических школ Басры и Куфы не ослабевало, но они обе начали терять свои позиции перед лицом новой, багдадской школы. Труд ее основателя, Ибн Кутайбы из Мерва (ум. в 889 г.), определил направление этой школы. Его главное сочинение «Источники известий» в десяти книгах является литературной сокровищницей. По этому типу написано столько позднейших сочинений, что мы можем считать его прототипом определенного жанра в арабской литературе. Каждая книга посвящена определенной теме — власти, войне, дружбе, аскетизму {55} и т. п.; и под каждым заголовком и подзаголовком подобраны соответствующие цитаты из преданий, поэтов, а также из литературных и исторических источников. Автор позволяет себе известные вольности в обращении с материалом, сокращает и произвольно изменяет его, добиваясь большего эффекта. Благодаря таланту автора книга получилась хорошая и интересная, хотя следует признать, что его литературные вкусы не самостоятельны. Меньше по объему его «Книга предметов знания» — изложение ранних преданий арабов и иранцев наряду с краткими биографиями главных деятелей в мусульманской истории — и «Книга поэзии и поэтов». Во введении к этой книге, содержащей краткие биографии всех доисламских и послеисламских поэтов с образцами их творчества, он впервые в арабской филологии поднимает голос против догмы о несравненном превосходстве доисламских поэтов:

«Я не отдавал предпочтения древним поэтам из-за их древности и не презирал новых поэтов за их новизну, а изучал и тех и других беспристрастными глазами и воздал каждому по заслугам... Аллах не ограничил знания, поэзию и красноречия одним веком, предпочтя его другому, и также не отличил один народ перед другим посредством этого, а всякую древность сделал новой в свое время и всякую почесть — новинкой в начале». Из многих других его произведений здесь следует упомянуть только руководство по стилю для чиновников и работу о противоречиях в предании. Ни одно из них, как мы видим, не является схоластическим по своим целям; они предназначались для того, чтобы преподать чиновникам и грамотным сословиям основы всех тех предметов, которые объединялись под названием адаб — «вежество» — и в целом соответствуют беллетристике.

Особый интерес представляют достижения того времени в области научного изучения истории. Сырой материал нетрудно было почерпнуть из ранних монографий, и оставалось лишь переработать его в законченные сочинения. Первый значительный труд — «История завоеваний» ал-Балазури (ум. в 892 г.) написан на основе выборочного метода; он представляет собой последовательный рассказ о завоевании каждой провинции и, как правило, опускает различные варианты преданий. Было-ли это естественным шагом в развитии историографии {56} или обязано внешним влияниям, остается спорным. Около того же времени ал-Йа‛куби (ум. в 897 г.) написал в том же плане хронологическую сводку всеобщей истории с шиитских позиций, а также сочинение по исторической географии, явившееся первым сочинением такого рода в арабской литературе.

Как ни ценны оба эти труда, им все же далеко до обширной «Истории» ат-Табари (ум. в 923 г.). Для мусульманской науки последних столетий характерно, что, хотя в крупных восточных средневековых библиотеках нередко находилось до двадцати списков этого труда, к концу XIX в. группе европейских ученых пришлось восстанавливать его для арабской литературы, собирая по частям несколько разрозненных рукописей.