Арабская поэзия средних веков

Ограниченная узкими рамками традиционной композиции и жанров, арабская поэзия развивалась «вглубь» за счет усложнения поэтической техники. Начиная с IX века арабская критика все более ценит версификационное мастерство. Поэты увлекаются чисто формальными задачами: уснащают спои стихи сложными поэтическими фигурами, многостепенными метафорами, изысканной игрой слов, заботятся не только о звуковом, но и о зрительном аффекте (подбирают в бейтах такие слова, начертание букв которых превращает стихотворение в рисунок). Эта изощренность орнаментального стиля, вкус к поэтическим кунстштюкам чувствуется даже в творчестве таких корифеев золотого века, как аль-Мутанабби и аль-Маарри. Поэты-«эрудиты» нередко строят образы на ученых сравнениях, почерпнутых из книжных источников.

Арабская классическая поэзия — одна из блестящих страниц мирового поэтического искусства. В эпоху своего высшего расцвета опа оказала огромное влияние на поэзию многих восточных народов, особенно ираноязычных и тюркоязычных; следы ее влияния можно найти и в поэзии европейских народов, в частности в творчестве старопровансальских трубадуров.

И. Ф и л ь ш т и н с к и й

ПРИМЕЧАНИЯ

ДРЕВНЯЯ ПОЭЗИЯ

V ВЕК — СЕРЕДИНА VII ВЕКА

АЛЬ-МУХАЛЬХИЛЬ (умер около 530 года)

Один из древнейших арабских поэтов, чьи стихи дошли до наших дней. Согласно преданию, поэт вел жизнь странствующего фариса (бедуинского воина), кочевал по пустыне и принимал участие в набегах. Получив известие, что его брат Кулейб, вождь двух родственных племен таглиб и бакр, убит одним из бакритских воинов, аль-Мухальхиль поклялся отомстить и возглавил таглибитов в их войне с бакритами. В своих стихах поэт оплакивал брата и призывал соплеменников к мести.

«Слепят воспоминанья, как песок…» (стр. 11). — Все племена Низара… — Легенда гласит, что родоначальником племен Северной Аравии (аднанитов) был некий Низар, сын Маадда, сына Аднана. Зухль и кайс — аравийские племена.

АШ-ШАНФАРА (умер в первом десятилетии VI века)

Древнеарабский поэт, подлинность сочинений которого некоторые исследователи ставят под сомнение, считая их позднейшей подделкой. По сообщениям арабских средневековых источников, аш-Шанфара принадлежал к числу «изгнанников», по каким-то причинам покинувших племя, и совершал набеги на бедуинские кочевья. Кочевой жизни в пустыне и посвящена предлагаемая читателю поэма.

«В дорогу, сородичи!..» (стр. 15). — …как быстрые стрелы в азартных руках игрока… — — Речь идет о майсире, азартной бедуинской игре на мясо верблюда, в которой игрок, вытащивший из песка стрелу, отмеченную определенным знаком, получал соответствующую часть разделанной туши. Гумейса — кочевье, на которое аш-Шанфара совершил набег.

ТААББАТА ШАРРАН (VI век)

Поэт-воин, большая часть жизни которого, согласно легенде, прошла в странствиях по пустыне и в набегах на вражеские племена. Настоящее имя поэта — Сабит ибн Джабир, а прозвищем своим «Тааббата Шарран» (буквально: «Несущий под мышкой зло») он обязан тому обстоятельству, что постоянно носил под мышкой острый меч.

«Друга и брата любимого я воспою…» (стр. 20). — Шамс ибн Малик — двоюродный брат поэта.

ИМРУУЛЬКАЙС (около 500 — середина VI века)

По единодушному мнению арабской средневековой критики, наиболее выдающийся поэт древности. Сын одного из вождей киндитской коалиции племен в Неджде, в состав которой входили племена асад и гатафан, он, согласно преданию, был изгнан отцом из дома за разгульное поведение и сочинительство стихов — занятие, по мнению отца, несовместимое с высоким званием княжича. В скитании поэт узнает, что отец его убит асадитами, и, опираясь на племена бакр и таглиб, он начинает мстить за отца, но терпит поражение, обращается даже за поддержкой к византийскому императору, но и конце концов умирает в изгнании. Арабские средневековые филологи считали Имруулькайса создателем касыдной композиции.

«Спешимся здесь, постоим над золою в печали…» (стр. 25). — Дарат Джулъджуль — местность в Аравии, где разыгрался эпизод, явившийся поводом для написания муаллаки. Согласно преданию, Имруулькайс, влюбленный в соплеменницу по имени Унейза, как-то подстерег отправившихся на купание к ручью девушек племени и, дождавшись, когда они войдут в воду, собрал их одежду и возвратил ее купальщицам лишь после того, как они, замерзшие, стали одна за другой выходить нагими из воды. Когда же девушки стали упрекать поэта, он зарезал верблюда и, зажарив мясо, щедро их угостил; затем все возвратились в становище, причем девушки понесли седло верблюда на себе.