Арабская сага

– Он и так оказал мне любезность тем, что я у него живу, поэтому просить его о большем я не буду.

Омар – гордый парень и понимает, что в принципе чужой мужчина без какой-либо выгоды помог ему и Сальме:

– В общем, можем встречаться иногда так, как сегодня, да?

– Как вы сами видели, это небезопасно, – такое положение не нравится Абдулу. – Не хочу подвергать сестру подобным неприятностям или, не дай бог, еще худшему.

Аида решает прекратить разговор:

– Ты меня ничему не подвергаешь! Успокойся!

Она не хочет, чтобы напряжение, которое висит в воздухе, помешало ее планам.

– Видите, как архаичные традиции могут затруднить жизнь человеку? – спрашивает она, и Марыся соглашается, кивнув головой, так как поддерживает молодую бунтарку всем сердцем.

– Если вам когда-нибудь понадобится моя помощь, буду рада ее оказать, – предлагает она.

Женщина благодарно смотрит в честные глаза Омара:

– Я твоя должница.

– Не преувеличивай! Каждый мужчина должен встать на защиту женщины, – говорит юноша, довольный удивлением и восхищением, которые видит во взгляде Аиды.

Хамид, стоящий невдалеке в тени столба, смотрит на группу и думает о том, что его желторотый двоюродный брат делает в обществе этой подозрительной семьи, за которой спецслужбы – с ним самим во главе – следят уже долгое время. И что делает с ними его Мириам?! Он не знает, поэтому решает не терять след и лично заняться этим делом.

На следующий день, с самого утра, Омар звонит своей девушке, просто лучась от счастья:

– Вчера все было прекрасно, правда?

– Да, но… – слышит в трубке ее грустный голос.

– Будешь в скайпе? Сможешь? – беспокоится парень, потому что предпочитает смотреть Аиде прямо в глаза, слыша плохие новости.

– Да, наверное.

Девушка отложила мобильный и мгновенно подключается к интернету.

– Что случилось, йа хабибти?![79] – спрашивает он в испуге, видя грустное выражение лица собеседницы, а она при таком обращении краснеет по самые края платка, плотно закрывающего волосы. – Я сделал что-то не так?

– Нет, это не твоя вина, но мой брат вчера очень нервничал.

– Из-за чего, черт возьми?

– Из-за всей этой ситуации. Он с самого начала был против того, чтобы к нам присоединиться, но я его упросила. Но когда дошло до стычки твоей родственницы с мутаввой, он очень испугался. Понял, что то же самое могло случиться с нами, а он, как мой и Абли опекун, не хочет допускать такой ситуации.

– Я не удивлен. Но что же делать в таком случае? Мы молоды, нуждаемся друг в друге и не хотим смириться с кретинской системой! – возмущается Омар; он думал, что Абдул более отважный, бойкий и современный парень.

– Знаешь, он боится прежде всего за нашу двоюродную сестру Аблю, в которую влюблен по уши. Они еще не помолвлены, но наверняка это вскоре случится. Думаю, что вчерашний вечер это ускорит.

– Мои поздравления…

– Нечему радоваться, потому что, когда они поженятся, наверняка будут жить отдельно. У них будет своя жизнь, а я потеряю молодого доброго махрама. У меня останется тогда только отец, а это не очень хорошо, ведь он постоянно занят, даже во второй половине дня у него пары. Кроме того, он ненавидит выходить из дому, когда уже туда возвращается.

– Как это? Это же тюрьма! – удивляется юноша, так как сам бывал в такой ситуации.

– Он так тоже считает. Наша богатая Саудовская Аравия – это золотая клетка как для женщин, так и для мужчин. Он все же говорит, что пару месяцев или даже полгода можно выдержать, а потом нужно ехать проветриться за границу. Ты не представляешь, как он радуется даже вылазкам в соседний Бахрейн.

– Представляю, дорогая. Я сам постоянно мечтаю о путешествиях.

– Но он буквально живет от одного путешествия до другого. Он любит ходить в нормальной одежде. А нас на чужбине никогда не принуждает носить абаю или закрывать лицо. Мы ходим в рестораны, родители шутят и громко смеются, а мама даже курит. Не знаю, почему мы туда не уедем совсем? – спрашивает Аида плачущим голосом. – Тут ведь невозможно жить!

– Теперь нужно будет что-то придумать, чтобы как-то продержаться. Потом, может, поедешь со мной учиться за границу? – Юноша впервые открывает девушке, что у него с ней все серьезно и что он планирует с ней будущее.

– Да? Ой… Не знаю… – У растроганной Аиды спирает дыхание. – Мне еще два года до получения аттестата.

– Я подожду. Начну учиться здесь, как положено. Но мне не хочется эти два долгих года видеть тебя только на экране компьютера или слышать только по телефону.

– Иногда мама все же вытягивает куда-нибудь отца, – сообщает юная конспираторша. – Мы могли бы тогда посидеть напротив и поговорить по телефону на более близком расстоянии.

– Вот видишь! Не все так плохо! – утешает ее влюбленный парень.

– Любишь ходить в «Икею»? В покупке нового письменного стола или стула мне не могут отказать, значит, есть шанс встретиться. В конце концов, мама, как и каждая женщина, любит такие места и всегда найдет что-нибудь интересное и нужное в хозяйстве.

Аида озорно смеется и уже не помнит о грусти, всю долгую ночь наполнявшей ее сердце и не дававшей заснуть.