Арабская весна

– Махаон – общий, тишина в эфире. Левит! Левит, ты слышишь меня?

– Левит, Махаону, Левит – Махаону! Переправа примерно в десяти километрах севернее Исмаилии взята неповрежденной, повторяю – взята неповрежденной. Срочно направляйте сюда войска, нужно форсировать канал. У нас остался один танк, он поврежден. Если к противнику подойдут подкрепления – мы не удержим рубеж! Махаон, как понял…

* * *

Трофеями израильтян стал новый, совершенно неповрежденный танк Абрамс – его экипаж тупо сломал машину, а израильский вертолетчик промахнулся, потом два гусеничных бронетранспортера, три легких транспортных средства гражданского типа с вооружением, четыре армейских грузовика, несколько самых разных армейских внедорожников, полностью неповрежденный понтонный парк с тягачами, целая гора легкого вооружения и несколько десятков пленных – которые не сообразили убежать. Охранять пленных не было никакой возможности – штаб перебросил сюда разведроту на двух транспортных вертолетах. Пленные просили есть – а еды не хватало и самим израильтянам. В итоге – было принято решение отпустить всех пленных по домам. Из короткого опроса – стало ясно, что в Исмаилии идет резня, религиозная резня – исламисты теперь вырезают семьи тех, кто, по их мнению, недостаточно привержен религии ислам. В это сложно было поверить – но это было так: когда на страну наступал враг, египтяне занялись кровавыми разборками друг с другом.

Впрочем – они и до этого занимались именно ими.

Только через три часа к переправе прибыла техника – и тут же последовала контратака противника. Контратаку отбили вертолетами, нашлось дело и солдатам мотопехоты, которым пришлось спешиться и вести огонь по маневрирующим на той стороне реки небольшим вооруженным пикапам. Обошлось двумя убитыми и одиннадцатью ранеными – израильтяне записали на свой счет три единицы бронетехники и до ста человек живой силы…

Солдат из ремонтного взвода подбежал к капитану Шагалу, когда он был уже во временном штабе на другой стороне реки. Его уже закончил осматривать доктор и здесь же он попытался поесть. Попытка не удалась – его вырвало, скорее всего, от контузии.

– Ты знаешь, сколько в твоем танке попаданий?

– Нет.

– Четырнадцать попаданий. Вы словили на троих больше пятидесяти попаданий.

Танк с позывным один – два сгорел на поле боя. Двадцать два попадания снарядами, ракетами РПГ, противотанковыми управляемыми ракетами. При такой плотности огня не помогает ничего, не активная ни пассивная защита. Если бы у них была Меркава даже третьей серии – сгорели бы нахрен они все…

– То есть танк небоеспособен?

– Абсолютно – солдат в подтверждение своих слов замотал головой – и думать нечего. Его придется отправлять на завод. Мы эвакуируем его, как только будет возможность.

– У нас осталось еще два танка неподалеку отсюда. Один из них подбит.

– Я слышал что-то. Им уже занимаются…

– Я могу забрать вещи из танка?

– Да, конечно… сделайте это. Вас можно будет отправить в тыл вместе с танком…

С востока – зловеще тлело зарево Исмаилии…

– Хорошо, солдат…

– Эй, Ари!

К ним бежал их механик – водитель, невысокий, коротконогий парень по имени Беня. В бою – он пострадал меньше всего – плохо обученные египетские танкисты целились в первую очередь в башню, они возможно даже не умели опускать ствол орудия.

– Послушайте! – с энтузиазмом затараторил он – там один из грузовиков оказался из танковой воинской части, ремонтный! А этот танк… ну "Абрамс", который без дела стоит… у него турбина в порядке… мне кажется, его можно привести в порядок! Если вы нам поможете…

* * *

Кто-то застучал по броне танка, и капитан пришел в себя. Он заснул прямо на месте, духотища была такая, что удивительно было, как он не задохнулся.

Застонав – горло было сухое как пустыня – капитан полез наверх…

Это был солдат, обычный пехотинец, не танкист. Судя по нашивкам – рав самаль, старший сержант. Все его лицо – было чем-то посечено так, что отдельных ранок не было видно. Целыми остались только глаза – по очкам было видно, как неслабо садануло осколками. Если бы не очки – лишился бы глаза…

– Какого хрена ты здесь стоишь? – заорал он.

Капитан не спеша, отстегнул с пояса фляжку, потряс ее – что-то еще было. С наслаждением глотнул теплую бурду, которую не стала бы пить и собака…

– Мы охраняем переправу, парень… сказал он – в конце концов, мы свою задачу выполнили. Хочешь сказать, что ты не можешь выполнить свою?