Арабские сны

Мои глаза никак не могли свыкнуться с ярким утренним светом. Проведя почти сутки в темноте, я словно оказалась под палящими софитами и вспышками фотокамер.

Всю ночь меня и Замфиру продержали в каком-то подвале с крысами и муравьями. В носу до сих пор щекотало от запаха затхлой земли и сырости.

Молчаливый разбойник, скрывающий лицо за черной маской, вывел нас на улицу, где нам дали по чашке воды и ломтю хлеба. Замфира с жадностью набросилась на еду, а мне кусок в горло не лез. Все мои мысли были о раненом падишахе и о Первизе, который должен привезти выкуп.

Через несколько минут из низкого обветшалого дома, в котором нас держали, вышли двое мужчин с носилками, на которых, к своему ужасу, я узнала Джахана. Он лежал с закрытыми глазами и не шевелился. Мое сердце мгновенно выдало перебой и с шумом провалилось в желудок. Протяжный крик вырвался из моей груди.

— Джахан! — этот вопль обжег мое горло, на глаза тут же навернулись слезы. Я попыталась вырваться из цепких рук бандита, чтобы хотя бы коснуться тела повелителя и ощутить его тепло.

— Успокойся, хатун! — мужчина с силой дернул меня за руку, заставив остановиться. — Он спит! Мы обработали его рану и дали опия, чтобы он не чувствовал боли. Дворцовые лекари займутся им, когда мы получим выкуп.

Джахана уложили на деревянную повозку, застеленную соломой и запряженную парой гнедых, а нас с Замфирой затолкали обратно в карету, убранство которой изрядно пострадало. С крыши были сорваны золотые украшения и шахский герб, шелковую обивку стен тоже содрали, вместо кожи сиденья застелили грубой холщовой тканью.

— Госпожа, — как только закрылись дверцы кареты, моя помощница наклонилась ко мне и схватилась рукой за запястье, — что же с нами будет? Неужели Первиз-бей выполнит все условия разбойников? Это огромная сумма для нашей казны!

— Возьми себя в руки, Замфира, — твердо сказала я, в душе разделяя ее тревогу и опасения, — похищен падишах Персии и его беременная наложница. Неужели ты думаешь, что валиде, паши и визири, а также войсковые командиры и бессмертные дадут упасть с нашей головы хотя бы единому волоску? Эти люди жестоко расплатятся за свое злодеяние!

Я услышала легкий свист, затем скрип и почувствовала плавный толчок. Мы двинулись к месту передачи выкупа.

Всю дорогу мы ехали молча, вслушиваясь в звуки за стенами кареты. В узкие щели под потолком пробивались теплые солнечные лучи, и только по их яркости я могла ориентироваться во времени.

Наверное, мы провели в дороге что-то около шести часов, потому что я успела порядком проголодаться и даже вздремнуть.

Наконец карета остановилась, и вместе с ней замерло мое сердце. Что там снаружи? Первиз-бей и целое войско? Или он один и десяток повозок с золотом? Или никого? Мне не терпелось выйти из этой деревянной клетки на воздух. Внутри находиться было невыносимо. Тело и душу терзали не только духота и жара, но и неизвестность.

К моему счастью, дверца открылась, и в проеме показалась замотанная в черную ткань голова бандита. Открытыми оставались только сияющие опасным блеском темные кофейные глаза.

— Выходите. Назначенный срок подходит.

Я оказалась права насчет времени, проведенного в дороге. Солнце стояло в самом зените. Его теплые стрелы плавили воздух и накаляли песок. Мне сразу вспомнился тот день, когда я попала в гарем. В прошлый раз моя голова не справилась с жарой, и я потеряла сознание. Перспектива повторить тот опыт мне совсем не нравилась. Но еще больше мне не нравилось, что мой возлюбленный, тяжело раненный и без сознания, жарится на целом ворохе соломы, которая может вспыхнуть в любой момент.

— Накройте повозку тканью! — крикнула я. — Если загорится солома и погибнет повелитель, ваша участь предрешена!

Несколько десятков вооруженных головорезов разом обернулись на мой голос.

— Ахмет-бей, усмири хатун! — крикнул главный, и к нам тут же подлетел один из его подельников.

— Закрой рот, хатун! — он угрожающе занес надо мной руку. — А то по возвращении во дворец не досчитаешься нескольких зубов!

Я хотела было ответить этому мудаку что-то умное, вроде «у меня они хотя бы есть, в отличие от тебя, шепелявая задница», но в этот момент над моей головой раздался противный птичий крик. Я подняла глаза вверх и увидела черного ворона таких размеров, что от удивления открыла рот.

Он парил над нами, словно стервятник, — кружил, широко расправив крылья и издавая омерзительные звуки.

В моей памяти всплыла легенда о портале, черном вороне и далеком предке Первиз-бэя, рассказанная Леркой. Сердце в груди замерло в ожидании чего-то невообразимого.

Ворон тем временем резко снизил высоту и пролетел над нашими головами, задев своим огромным крылом макушку Замфиры. Девушка взвизгнула, схватилась за мою руку и упала от страха в обморок.

Я склонилась над ней, не замечая начавшейся вдруг суеты вокруг нас. Разбойники размахивали мечами, пускали в небо десятки стрел и зычно улюлюкали, пытаясь прогнать птицу, но ворон невозмутимо продолжал кружить над нами.