Арабские сны

На горизонте показался всадник. Я сразу узнала красный тюрбан кападжи. Позади него шел караван повозок с мешками, наполненными золотыми монетами.

«Все-таки отдадут золото», — подумала я, всматриваясь в даль.

Караван тем временем медленно приближался к месту нашего привала. Когда между нами и повозками оставалось не более сотни метров, глава шахской охраны остановился.

— Мурад-бей! — гаркнул Первиз, не слезая с коня. — Я привез золото! Как видишь, я один! Со мной только лошади!

— Ты поступил правильно, кападжи! Жизнь падишаха дороже монет! — со смешком ответил главарь.

— Отдай мне падишаха и его наложниц и забирай золото!

— Они твои!

Предводитель шайки кивнул головой тому самому головорезу, который грозился посчитать мои зубы, и он, перекинув Замфиру через плечо, а меня подхватив под локоть, потащил нас в сторону Первиз-бея. За спиной послышался скрип колес телеги, на которой лежал Джахан.

Кападжи слез с коня и встретил нас на середине пути.

— Не двигайся с места, Первиз-бей! — выкрикнул Мурад-бей. — Мои люди перекатят повозки с золотом на нашу сторону!

Вокруг нас началось настоящее безумие. Озверевшие от алчности и запаха наживы разбойники накинулись на повозки, как саранча, погоняя тянущих их лошадей хлыстами и пинками. Несчастные животные фырчали, ржали и вставали на дыбы.

— Госпожа, — прошептал мне на ухо будущий муж подруги, — ничего не бойтесь. Сейчас все закончится.

Я вопросительно посмотрела в его умные глаза, но он лишь поднес ко рту указательный палец и тихонько произнес:

— Тс-с-с…

Кападжи вдруг широко раскинул руки и замычал. С каждой секундой его голос становился все громче. Небо над нами затянули тяжелые свинцовые тучи. Я не понимала, что происходит, и таращилась на впавшего в транс Первиз-бея во все глаза.

Неожиданно паривший все это время в небе ворон застыл над нашими головами, и мы оказались в центре самого настоящего вихря.

Невероятной силы ветер поднял вверх десятки килограммов песка, земли и пыли и закружил их в диком танце. Я будто очутилась в ведьмином круге — не тронутыми бурей оставались лишь пара метров вокруг нас. Все остальное пространство застилала непроглядная песчаная стена. Сквозь нее доносились крики людей, звон металла, ржание лошадей. Я могла только догадываться, что происходит там, за кругом.

Все закончилось так же стремительно, как и началось. Кападжи открыл глаза и опустил руки. Его виски поседели, а по щекам текли тонкие струйки пота. Он дышал часто и порывисто, точно марафонец, пришедший наконец к финишу. Песок плавно опустился на землю, открыв моему взору удивительную картину — по-прежнему сияло солнце и синело небо, но в радиусе нескольких километров не было ни единой души. Испарились люди, животные, карета, повозки с золотом.

Мои губы пересохли от волнения, в ушах звенело, а волоски на руках стояли дыбом.

— Первиз-бей, — дрожащим и хриплым голосом заговорила я, — что это такое было?

Он устало прикрыл веки и помассировал их пальцами, затем посмотрел на меня и ответил:

— Расправа за покушение на жизнь падишаха, Рамаль Хатун.

— Но как это возможно? Ты вызвал бурю!

— И потерял год своей жизни, — обреченно ответил он, утирая рукавом пот.

Мои брови поползли вверх от удивления и шока. Что за сила скрывается внутри этого могучего красавца?

— У повелителя жар, — заключил он, приложив ладонь ко лбу Джахана, — но это даже хорошо, что он спит, а ваша служанка без сознания.

— Почему?

— Колдовство — это грех. Я знал, на что иду, когда решил избавить землю от этого отродья таким способом, и уже смирился со своей казнью, но у судьбы свои планы. Ни падишах, ни хатун не видели песчаного смерча, а значит — и судить меня некому. Ведь вы не станете на меня доносить, не так ли? — он напряженно сдвинул брови и пронзительно посмотрел в мои глаза.

Не в силах вымолвить ни слова, я лишь отрицательно покачала головой.

— Что ж, — продолжил он, — нам нужно как можно скорее добраться во дворец. Я очень ослаб после этой бури и не могу врачевать рану падишаха.

Лежащая на земле Замфира вдруг зашевелилась и застонала:

— Госпожа, что с нами? — спросила она, открыв глаза.

— Мы спасены и едем домой, — ласково ответила я, погладив ее по голове.

ГЛАВА 44

— Госпожа, я сделал все, что в моих силах, — виновато промямлил низенький сгорбленный старикашка в лекарской дворцовой униформе — зеленом полосатом кафтане и такой же полосатой тюбетейке, — у падишаха сильная лихорадка. Рана сильно воспалена. Я промыл ее и наложил мазь. Теперь нам остается только ждать.

Я бросила на главного лекаря гневный взгляд, отчего тот моментально опустил глаза и попятился к двери.

Валиде, сидевшая на диване неподалеку от постели Джахана, в очередной раз всхлипнула и смахнула шелковым платком с лица слезу.

— Анкер-эфенди, неужели больше ничего нельзя сделать? Мы можем послать слуг в степь и леса, чтобы они нашли и принесли вам травы для лекарства. Вы только скажите! — взмолилась она.

— Увы, моя госпожа. Молитесь об исцелении падишаха. Это сейчас самое сильное средство.