Арабский Геродот

В конце 916 г. Масуди отплыл из Индии к побережью Восточной Африки, которое было хорошо освоено арабскими мореходами из Южной Аравии еще с древних времен. Плавание по Индийскому океану, или Эфиопскому морю (ал-Бахр ал- Хабаши), как называет его Масуди, в то время было полно опасностей. Скорее всего, путешественник сел на арабский корабль — после долгого пребывания на чужбине ему, наверное, хотелось побыть вместе с соотечественниками. А арабские суда, по сравнению, скажем, с китайскими, отличались малыми размерами и часто терпели крушения. Знаменитый венецианский путешественник Марко Поло (1254—1324), побывавший во второй половине XIII в. во многих странах Востока и видевший корабли арабских мореходов, описывает их следующим образом: «Суда у них (арабов. — Д.М.) плохи, и немало их погибает, потому что сколочены они не железными гвоздями, а сшиты веревками из индийских (кокосовых. — Д.М.) орехов. Кору эту они бьют до тех пор, пока она не сделается тонкою, как конский волос, и тогда вьют из нее веревки и ими сшивают суда; веревки эти прочны и от соленой воды не портятся. У судов одна мачта, один парус и одно весло; они без покрышки. Нагрузят суда, сверху товары прикроют кожей, а на это поставят лошадей… Плавать на таких судах опасно: бури в Индийском море часты, и много их погибает». Несмотря на все опасности, корабль, на котором находился Масуди, благополучно достиг берегов Восточной Африки. Мне думается, что первоначально он спустился вдоль африканского побережья к острову Пемба, находящемуся у берегов современной Танзании, который путешественник называет Канбалу, а затем повернул назад, проплыл, иногда совершая высадки, вдоль берегов современных Танзании, Сомали и Эфиопии, а затем вдоль южного и юго-восточного побережья Аравии прибыл в Иран.

О Пембе Масуди сообщает, что этот остров находится на расстоянии двух дней пути от материка. Канбалу (Пемба) управляется мусульманами, которые представляют собой значительную группу населения. Мусульмане, видимо, арабы из южных районов Аравии и Ирана, в значительной степени ассимилировались и говорят на «языке зинджей» (зинджами, от иранского слова «занги» — «черный», арабы-мусульмане называли чернокожих жителей Африки южнее Сахары). На острове имеется также значительная группа коренного населения, которая не приняла ислама и, видимо, сохранила свои традиционные языческие верования. Свидетельство Масуди представляет большое значение для изучения истории Восточной Африки, так как это одно из первых упоминаний в арабо-мусульманской историко-географической литературе о факте существования культуры и языка суахили, возникших в результате смешения местных, автохтонных, и пришлых арабо-иранских, элементов.

Масуди весьма интересовался тем, как живут племена материковой Африки. Он описывает одно из раннеклассовых государственных образований, существовавших в ее восточной части. По его сведениям, титул царя зинджей — ваклими или же вафлими — разночтение объясняется тем, что звуки [ф] и [к] по-арабски передаются сходными по начертанию буквами) — означает «сын величайшего Господа». Такой титул дается царю потому, что он обязан править справедливо. Если же ваклими переходит границы дозволенного и впадает в несправедливость, то зинджи убивают его, а царем делают другого. Зинджи, как и многие другие народы, стоявшие на той же ступени общественного развития, весьма высоко ценили красноречие. По словам Масуди, некоторые из зинджей славились как красноречивые ораторы, собиравшие целые толпы соплеменников и призывавшие их идти по пути правды и справедливости. У зинджей не было письменности, а следовательно, писаного закона. По этой причине, отмечает Масуди, они руководствуются неким комплексом установлений и традиции, передаваемых из поколения в поколение.