Арабы и море. По страницам рукописей и книг

Сокотру, лежавшую на пути в Африку, арабские мореходы знали давно. Вместе с небольшими островками Самха и Дарза этот остров служил удобной стоянкой для судов, направлявшихся из Адена, Зуфара, Маската, Сухара, Сирафа и Басры в страну зин-джей и из портов Красного моря в Индию. Еще в I веке пашей эры здесь существовала торговая колония, состоявшая из арабских, индийских и греческих купцов. В мусульманскую эпоху Сокотра была известна и как родина прекрасного сорта алоэ. К востоку от Сокотры открывались пути в Индию.

Крайним арабским портом на востоке был Дайбул в устье Инда, вошедший в состав халифата к 712 году. Другая стоянка для арабских судов, проходивших воды области Синд, помещалась в ал-Мансуре. У входа в Индию находились крупные гузератские порты Мангалор, Суманат, Диу, Джуджа и Машин. За Камбеем, лежавшим в вершине Камбейского залива, на западном берегу полуострова Индостан с севера на юг располагались старые гавани, выросшие на многовековой индо-арабской морской торговле: Бхарукачча (современный Броч), Сурат, Даман, Хаджаши, Махаям, Тана, Чаул, Дабул, Гоа, Хонавар, Мангалор, Кананор, Кабукат, Каликут, Кочин, Кулам, Билингам. За южной оконечностью Индии – мысом Коморин, на восточном побережье основными портами были Фирандал, Кайял, Калитурия, Утитур, Мутибали.

Первый из европейцев Средневековья, побывавших в Индии, любознательный и мужественный тверской купец Афанасий Никитин оставил скупые и яркие характеристики тех индийских портов, с которыми столкнула его прихотливая судьба путешественника. Камбей, по его словам, это «пристань всему Индийскому морю». Дабул, разрушенный в 1508 году португальским вице-королем Франсишку д’Алмейда, в годы путешествия Никитина (1466–1472) был крупным портом, в котором кипела шумная торговая жизнь. «Дабул – пристань весьма великая, и привозят сюда коней из Египта, Аравии, Хорасана, Туркестана», – отмечает русский путешественник. «Дабул – весьма большой город, – указывает он в другом месте своих путевых записок. – К нему съезжается все поморье Индийское да Ефиопское».

Большую роль в торговой жизни Индийского океана играл Каликут, расположенный в южной части малабарского побережья. Если северные порты Индии торговали главным образом с побережьями Персидского залива, то Каликут имел прочные коммерческие связи с Аденом и красноморскими портами Аравии, с Египтом и арабскими торговыми центрами в Восточной

Африке. Арабский путешественник из Танжера Ибн Баттута (1304–1377) видел в Каликуте тринадцать кораблей из Китая. Предметами каликутского вывоза служили пряности, ревень и ценные сорта деревьев, хлопчатобумажные ткани, драгоценные камни, китайский фарфор, цейлонский жемчуг, арабская амбра. Ввозились сюда золото, серебро, медь, киноварь, кожи, в частности сафьян, наконец, боевые кони. Вместе с этими товарами на каликутский рынок доставлялись восточноафриканские рабы.

«А Каликут есть пристань для всего Индийского моря, и пройти его не дай бог никакому судну, – замечает Никитин. – Кто его минует, тот не пройдет поздорову морем. А родится в нем перец, имбирь, цвет мускат, цинамон-корица, гвоздика, пряное коренье адряк, да всякого коренья родится в нем много. И все в нем дешево. Да рабы и рабыни очень хороши, черные».

В XV веке внешняя торговля Каликута находилась в руках арабских купцов, имевших здесь свою сильную колонию. От состояния этой торговли, и, следовательно, от ее деятелей – мусульманских негоциантов зависела власть «повелителя морского берега» – правителя Каликута. Кроме большого набора ценных товаров, которые могли обращаться на каликутском рынке, арабов привлекала сюда и безопасность торговли. Купцы, в частности арабские, очень дорожили как свободой судоходства, так и портами, в которых была гарантирована безопасность товаров. Одним из таких портов был Каликут. Персидский писатель Самарканда (1413–1482) начинает описание Каликута словами: «Это совершенно надежный порт». Новейший автор (К. Кунин) находит у него и такую характеристику: «Безопасность и правосудие утверждены в этом городе столь прочно, что самые богатые купцы привозят туда из заморских стран много товаров. Они их разгружают и, не торопясь, посылают на рынки и базары, не думая о необходимости спешно получить за них деньги или караулить товары».

Бхарукачча, древняя Баригаза, еще в I веке нашей эры принимала греческие корабли. Но так как греки нашли более выгодным возить товары из Индии на арабских судах, то арабы постепенно увеличивали свое влияние, и приход ислама застал здесь прочно сложившиеся индо-арабские торговые связи. Чаул, где Афанасий Никитин, прибыв из Хормуза, впервые ступил на землю Индии, тоже был давним пунктом, через который шла оживленная торговля с Аравией и Персией. В Кулам, расположенный на крайнем юго-западе Малабара, уже недалеко от мыса Коморин, заходили все суда, следовавшие из Персидского залива в Китай. Из индийских портов большое значение для морской торговли арабов имел также Сурат.