Арагац (Очерки и рассказы)

Семья осталась жить в Тифлисе, хотя путь к адвокатской практике был закрыт. Лето 1912 года провели в деревне Хевтубани близ города Гори. По дороге, которая вела в дачную местность Меджвисхеви, можно было совершать замечательные прогулки.

Свободный от службы отец имел полную возможность всецело посвятить себя заботе о воспитании детей. День ото дня он все больше вовлекался в орбиту детской "философии". Собеседниками его, а подчас и агрессивными оппонентами являлись Виктор, Гоар и гостившая в семье родственница Лиза. Размах мысли, процессы переработки видимого и познаваемого у каждого из них были различными.

- Смотри, папа! - говорил иногда во время прогулки сын. - Если прямо идти по этой дороге, то можно через горы прибыть в Петербург.

- Неверно, - возражала Гоар, - если идти напрямик через горы, то сперва попадешь в другие села и города, а не прямо в Петербург. Ишь, захотел сразу в Петербург!

- Да я не о других городах, - живо уточнял свою мысль Виктор, - я говорю о главном, о Петербурге.

- Верно! Обязательно прибудем в Петербург, если эту хорошую дорогу направить прямо в его сторону!

- А как мы в Петербург придем? - спрашивала Лиза. - Ведь у меня ботинки изношенные и дырявые. В этих ботинках я с трудом до деревни доберусь, а не то что до Петербурга!

- Ха, ха, ха! - смеялись Виктор и Гоар, - кто тебе предлагает идти до Петербурга? Просто говорится: если двинуться прямо по этой дороге, то дорога приведет туда. При чем тут твои дырявые ботинки?

- А сколько шагов отсюда до Петербурга? - задумчиво спрашивал Виктор. Вот до нашего дома двести. А до Петербурга во сколько раз больше? Скажи, я вычислю!

- Будет очень-очень много, чудак ты мой, - отвечала сестра, - это очень трудно вычислить.

- Нет, пусть папа скажет: во сколько раз больше?

- Точно сказать не могу, - отвечал отец. - Но возможно приблизительное сравнение. Вот слушай! Если отсюда до нашего дома двести шагов, то расстояние до Петербурга примерно в тысячу или две тысячи раз больше. Значит, сколько шагов до твоего города?

- Если в тысячу раз больше, то будет двести тысяч. Если же в две тысячи раз больше, это составит четыреста тысяч шагов.

- Но это не так, Виктор, - возбуждая интерес мальчика, говорил отец. Расстояние до Петербурга больше, чем отсюда до нашего дома не в две тысячи, а в двадцать тысяч раз!

- Почему же ты меня обманул? - гневался Виктор. - Я хотел точно вычислить, а ты меня подвел!

- Напрасно ты горячишься, - вразумляла Гоар. - Ведь папа только сказал к примеру. Он тебя ничуть не обманывал.

- Подумай и вычисли снова, - уговаривал сына отец. - Итак, расстояние до Петербурга в двадцать тысяч раз больше, чем до нашего дома.

- В двадцать тысяч раз, - повторял Виктор, крепко держа свое первое вычисление. - Значит, там мы получили четыреста тысяч шагов... До Петербурга четыре миллиона шагов!..

Уставший от дебатов, неприятностей в юридическом мире, от хлопотливого сотрудничества в газете "Закавказская речь" и житейских забот, Амазасп Асатурович решил в июне 1913 года съездить в родное село Басаргечар. Поездка оказалась необычайно полезной для детей-горожан. Они увидели сельскую жизнь.

В деревне уже были наслышаны о том, что Виктор обладает незаурядными для своего возраста знаниями. В шутку его иногда называли ученым. В самом деле, его познания в области географии и арифметики, его способность к рассуждениям, несмотря на их детский характер, казались удивительными.

Дети свободно говорили как по-армянски, так и по-русски; бегло читали и писали. Когда собирались любопытные односельчане, Виктор устраивал импровизированный семинар по общеобразовательным наукам. Сам он был в роли "профессора", а в качестве "учеников" покорно выступали почтенные взрослые остроумный брат деда Сукиас, родственник Ованес и другие. Пятилетний профессор брал книгу и обращался к старику Сукиасу:

- Скажи: "Русская хрестоматия"!

"Ученик" произносил фразу по-армянски:

- Рэс Хечо (то есть сельский старшина Хечо).

- Не "Рэс Хечо", а "Русская хрестоматия", - горячился "профессор". Как написано, так и читай!

- Рустам Хрхреци! - умышленно искажая текст, смеясь отвечал Сукиас.

- Неужели ты в самом деле не можешь прочесть правильно? - изумлялся "профессор". - Давай читать вместе... Ну, так. А теперь будем заниматься арифметикой...

В Басаргечаре отец продолжал логические упражнения с детьми.

Когда однажды, много лет спустя, Амбарцумяна кто-то спросил, как можно сформулировать роль отца в его судьбе, Виктор Амазаспович ответил:

- Самая большая заслуга моего отца заключается в том, что он с раннего детства научил меня логическому мышлению...

Конь, облюбованный Амазаспом Асатуровичем, по имени Кехар-Ат, принадлежал местному судье Алтунову. Владелец скакуна имел богато украшенную уздечку. О ней так и говорили: "судейская уздечка". Однажды она стала поводом любопытного разговора между отцом и детьми.

- Папа, у судьи такая красивая уздечка, а у нас нет.

- Судья, Витя, на то и судья, чтобы иметь уздечку. Ведь он постоянно занят тем, что обуздывает людей.

- То есть как?

- А ты подумай: с какой целью надевают уздечку на лошадь?