Арагонские хроники

На наше счастье, Лексиз довольно быстро сориентировалась в ситуации: девочка выбежала на пустое пространство между рядами палаток и начала преображаться. Зрелище потрясло многих, позволив Тилу сразить, наконец, двоих зазевавшихся противников (к тому моменту изрядно его теснивших), а Джеку — скользнуть в генеральский шатер следом за Арагоном. Надо сказать, кот порядочно порезвился к тому моменту, оберегая тело Ферджина от желающих добить павшего, а девиц — от любителей мимолетных отношений. Лишь поправив физиономии нескольким особо ретивым офицерам, Джек устроил мага поудобнее и решил проведать, как там переговоры с Данхилом (собственно, перешедшие уже на повышенные тона). К сожалению, мой оруженосец, пребывавший в неведении относительно второй сущности Лексиз, также остолбенел, едва не пропустив смертельный удар, направленный ему в шею. Зато в ответ юноша из полуприседа протаранил ксандрийца щитом, сбив того с ног.

У меня вышибли меч. Честное слово, мне уже порядком надоело подбирать свое непокорное оружие! Разозлившись, я снова опробовал всю мощь нового данного мне тела, остановив выпады двух алебардистов. Ухватившись за древки оружия, я напрягся и рванул их вверх, с хрустом вывернув руки вояк из суставов. Трофеи тут же были пущены мною в дело — первая алебарда полетела в коварного стрелка, вознамерившегося сразить Тила из мушкета в спину. Вторая вонзилась в живот одного из гвардейцев, осаждавших Джона. Дальше мне предстояло обойти рыцарского коня, дабы оттянуть на себя «лишних» оппонентов. Не знаю, по какому принципу стражники разделились, только меня атаковали вдвоем, тогда как на магистра приходилось пятеро. Кого из нас признали страшнее — вот в чем вопрос?

По крайней мере, могу сказать точно: Белому рыцарю достались самые ярые и умелые (или неприлично удачливые) противники. И вот еще один крюк полоснул его по щеке, глубоко войдя в наплечное сочленение доспеха. На этот раз Джон еле удержался в седле. Но вытащить свое оружие алебардист не сумел, лишившись за это рук по локоть. От крика покалеченного ксандрийца, влившего свой голос в слаженный хор таких же неудачников, конь Джона взбрыкнул, наверное, удивленный подобным проявлением слабости у воина. Резкое движение скакуна высвободило алебарды из «плена» рыцарских мышц и доспеха. Жеребец возмущенно, грозя сбросить всадника, поднялся на дыбы, но я успел схватить его под уздцы. Думаю, на доли секунды магистр потерял сознание, настолько он побледнел — хотя глаза его оставались открытыми, налившись кровью, — но мгновения спустя он снова крепко держал повод. Слава Мистралине, Клодия не видела происходящего — теперь Белый рыцарь был поистине страшен!

Когда я разжал пальцы, отпуская коня, меня внезапно обдало жутким холодом. Драконица решила вмешаться в схватку, закончив разбираться со смельчаками, набежавшими из лагеря и повылезавшими из окрестных палаток. Ее ледяное дыхание сковало троих гвардейцев вместе со мной. Благо, Джону не досталось бодрящего морозного «душа»: естественно, скакун прянул от летающего чудища на безопасное расстояние, заранее почуяв приближение Лексиз.

Да, некоторое время я лишь наблюдал за схваткой, не смея пошевелиться. Наглядный пример собратьев по несчастью разохотил меня торопиться возвращать себе подвижность. Один из алебардистов попытался сделать шаг и оставил ноги на месте, а при падении раскололся, как хрустальная ваза. Другой хотел завопить от ужаса, да так и застыл, косясь на ошметки своей нижней челюсти и горла. Правда, был еще подозрительно затихший страж, но он пока не представлял опасности, как и я. Выглядел гвардеец, пожалуй, наиболее замерзшим.

За воротами показалась шеренга ксандрийских стрелков. Готовился первый залп. И тут время замедлило свой безумный бег, во всяком случае, для меня. Все двигались, точно в густом яблочном желе, — лениво, тягуче. Драконица, развернувшись, полетела встречать гостей и на некотором расстоянии зависла в воздухе, распростерши крылья и разинув жуткую пасть, намереваясь заморозить всех и вся.

Послышался предупреждающий выкрик Джона, уже направляющего коня навстречу мушкетерам: там, в смертельной близости от дул, застыла, внемля будущей песне, Эвистрайя. К ней же устремился Гилберт. Тил с телом Ферджина на плече, еле доковылявший до меня, оглянулся и в отчаянии прошептал: «Не успеть!»

Похоже, в тот момент мы, ко всему прочему, чуть не лишились нашего высокопоставленного заложника. Из шатра Данхила донесся ликующий вопль короля, сменившийся яростным, почти звериным рыком, и высокий требовательный возглас Клодии. Остальное перекрыл грохот выстрелов. Мушкетеры, все как один, мудро выбрали целью Лексиз, подарив нам еще несколько мгновений жизни. Началась смена стрелковых рядов, а чудовище между тем превратилось обратно в девушку. Несомненно, мертвую — ее хрупкое изящное тело изрешетило десятками пуль.

Именно тогда явилась надежда — в облике феи, нашедшей корабль генерала. А еще я отмерз.