Аравийская жемчужина

– Это твоя невинность гребанная последние дни, платочки, трусики белые хлопковые совсем мне крышу снесли, Оксана…–  шепчет, снова кусая в шею…–  если ты специально меня так завела, то перестаралась. девочка… Я теперь просто зверь… Так что терпи… Терпи и кайфуй…

Проводит головкой между ее полушарий, снова погружает член в мокрое лоно.

– И смазка не нужна, как ты течешь, маленькая невинная сучка… Моя сучка….– шепчет ей горячо и умеючи просовывается внутрь запретного колечка, тяжело выдыхая… На всю длину, решительно, но аккуратно… Или она так возбуждена и так хочет его, что даже боли и дискомфорта не чувствует… Вся– как один оголенный нерв…

– Моя, бабочка… Теперь вся моя…– трахает ее остервенело, окна запотели, салон наполняют их порочные звериные стоны…

Еще несколько толчков–  и взрыв… Отрыв от реальности… Черная засасывающая бесконечность… Бесконечное счастье и бесконечная неволя друг от друга… Потому что теперь если одного оторвать от другой, то только с мясом и болью… Только ампутацией…

Им нужно более получаса, чтобы прийти, наконец, в себя… Отдышаться, внешне хотя бы немного снова стать похожими на нормальных людей, а не на зверей, которые только что чуть не убили себя в низменно– возвышенном порыве.

Заводит машину, кидает на Оксану острый удовлетворенный взгляд и усмехается. Она тоже удовлетворена, это видно по ее раслабленному телу, больше не натянутому, как стрела. И в то же время, видно, что зла на него до бесконечности… Сладкие пухлые, искусанные им и ею самой в порыве страсти губы поджаты.

– Что такое, принцесса? Искры твоей злости меня вот– вот спалят…

– Принцесса?– вскидывает на него раздраженно бровь,–  Разве? По– моему, «маленькая невинная сучка»…

Он улыбается теперь во весь рот. Оксане аж врезать по яйцам ему хочется, так доволен этот чеширский кот… А он притягивает ее к себе, звонко смеясь, целует в затылок, так нежно, так по– простому…

– Ты можешь быть со мной кем захочешь, бабочка… Но только со мной… И да, ты права… Не принцесса, а королева… моя королева…–  нежно проводит носом по щеке,–  ты даже не представляешь, как мне было сейчас хорошо… Я словно слетал в рай на кофе и вернулся обратно, прихватив с собой ангела, с которым согрешил там, на небесах…

Оксана смущается от его слов, закрывает свое лицо руками, вздыхая. И в то же время видно, она не так зла, как пару секунд назад.

– Господи, Мика, в тебе ни капли святого… Что ты говоришь… Побойся Бога…

– А зачем мне бояться Бога? Я делаю то, что хочу, с любимой женщиной… Нас ведь для этого такими и создали… Ты женщина, я мужчина… Нам хорошо вместе… За это я и готов бесконечно благодарить Бога… Он послал мне тебя… Аминь…

– Заткнись, Мика…. Поехали уже в аэропорт, а то опоздаем, пока ты будешь грешить…

– Не опоздаем… Мы на своем самолете…

Он лукавил… Даже у частных рейсов есть свое расписание в сетке, но временной запас еще был. Он специально его заложил, потому что знал, что должен заехать еще в одно место с ней… На самом деле, закладывал времени больше–  чтобы и погулять, и посмотреть, но после незапланированного шоу в машине все пришлось немного переиграть…

– Заедем по– быстрому кое– куда –  и в аэропорт…

И вот, они едут по снежному Владимиру, и Микаэл невольно видит, как она всматривается в знакомые пейзажи за окном, как нежно прикасается к прилипшей к стеклу снежинке на другой стороне, когда стоят на светофоре…. Вздыхает, думает…

– Скучать будешь?– спрашивает ее тихо.

– Буду…– говорит честно…

Молчат некоторое время.

– Про Паука можешь больше не думать… Он больше не обидит… Ни твоих, ни тебя, ни какую– нибудь девочку другую молоденькую…

Оксана переводит на него ошарашенный взгляд… В ее глазах сейчас все–  удивление, смятение, шок и… стыд… Да, ей стыдно за то, что он узнал… За то, что вот такая вот грязь вокруг ее жизни, нечем даже похвалиться, похвастаться в хорошем смысле…

Он протягивает руку к ее лицу, нежно проводит рукой по щеке.

– Мне жаль, что с тобой это случилось, Оксана… Но в то же время, я рад, что ты оказалась в регионе… Иначе бы мы не познакомились…

Она молча кивает. Снова отворачивается к окну. Через какое– то время тихо говорит, а он слышит в ее голосе подавляемое желание разрыдаться.

– Спасибо… За всё…

Снова тишина. Он не говорит нелепое "пожалуйста"… Не потому, что не хочет быть вежливым и не потому, что принимает ее благодарность как данность… Просто потому, что он делал все это не за "спасибо", он делал потому, что не мог не делать… Это было так же важно для него, как видеть ее сейчас рядом, чувствовать ее дыхание, ощущать ее запах… Запах его женщины…

– Ты мало побыла дома. Но мы обязательно приедем еще… И если хочешь, позови к нам кого– нибудь из своих близких… Может, подружку какую, по кому скучаешь… Дом большой…

Через пятнадцать минут они уже подъезжали к месту, которое Оксана знала прекрасно, и поэтому до конца поверить не могла, что они едут именно туда, а Микаэлу только предстояло увидеть… Он с уверенностью вбил этот адрес в навигатор, предвкушая ее ярость и эйфорию одновременно…