Аравийская жемчужина

Амаль

Амаль так отчетливо помнила свое состояние, когда говорила с Анваром… Она держалась из последних сил, собрала всю свою волю в кулак, только чтобы звучать предельно рационально, холодно, отстраненно… Но в душе зияла такая огромная рана, свербили такая боль и разочарование, что хотелось просто повеситься… И дело было не в безумной любви к Анвару… В ней– то как раз она начинала все больше сомневаться и разочаровываться… И даже не в легкомысленности сумасшедшей сестры, от которой можно было ожидать самых на свете идиотских, даже тошнотворных поступков… Дело было в факте предательства двух родных людей, по– настоящему родных… Она смотрела на это именно так… Не как на свою сестру и своего возлюбленного. Она смотрела на них как на тех, кто был неотъемлемой частью ее жизни, с кем она на протяжении десятилетий делила горести и радости, кто был составляющей картины ее мира. А они предали, каждый по– своему. Воткнули нож в ее сердце и с силой прокрутили, чтобы наверняка… И пусть это было сделано неспециально… От этого менее больно не становилось… Иногда наши непредумышленные преступления приводят к самым трагическим, деструктивным последствиям…

Положила трубку и разразилась жуткими рыданиями… Господи, зачем ей все это? Что это за ужас? Почему ее жизнь так внезапно превратилась в какой– то жуткий кошмар наяву? А ведь глобально все началось с того самого злосчастного поцелуя с Фахдом… И пусть все эти события не были взаимосвязаны, этот поцелуй словно стал атомной катастрофой, триггером, пославшим выстрел во Вселенную, который запустил все эти разрушительные события в ее жизни…

Уже более двух недель Амаль жила в общежитии… Ей повезло, что ее поспешный переезд совпал с каникулами между семестрами– были свободными комнаты, было время обустроиться и потихоньку прийти в себя. Она так и не поехала домой в Сирию, ссылаясь на кучу несуществующих причин в разговорах с родителями. Знала, что отец поставил Анвара перед фактом относительно будущей свадьбы с Мадлен и что они теперь к ней усиленно готовятся… И он, и сестра были у нее в блоке, с ними с тех пор она так и не общалась. Друзьям она тоже запретила передавать какие– бы то ни было сообщения от них. Создав вокруг себя такой информационный вакуум, она не знала, пытался ли Анвар как– то выйти на связь снова… Наверное, пытался… Он был упертым, особенно когда эта упертость была бессмысленной и более похожей на долбежку головой об стену… Наверное, он испытывал чувство вины… Как– никак только сама Амаль и Сам Анвар знали, в какую незавидную ситуацию он ее поставил… Об этом она старалась не думать… Что сказал бы отец, если бы узнал… Страшно представить… Но он не должен был узнать… Иначе это будет просто катастрофой… Не только для нее, но и для брака Мадлен с Анваром… Хотя бы потому, что Диба теперь не так просто взять за уши и выкинуть из семьи… Жеребец– осеменитель успел поработать на всех фронтах… Засмеялась собственному сравнению… А ведь действительно… Как по– другому его назвать? Переспать с ее сестрой, и буквально сразу, без промедлений, начать лезть к ней… Интересно, он сделал это специально, чтобы сравнить их… Гадко… Как же все– таки гадко…

– Привет, милая, я соскучилась,– слышит в трубке голос матери.

– Привет, мамуля, я тоже…

– Приезжай! Хотя бы на выходные! Дома так пусто без вас… Каримджи уехал на стажировку в Лондон, вернется только через полгода… Больше нет никого из моих малышей рядом– и мы так отчетливо с Васелем ощутили себя стариками… Дети выросли и разлетелись…

– Что ты, мама, какие вы старики… Вы потрясающие… Наслаждайтесь спокойствием… Это такое счастье, что вы любите, что вы друг у друга есть… Папа– лучший из мужчин…– на ее глазах навернулись слезы… Да, она верила в то, что говорила… Каким же все– таки был ее отец, как трепетно он любил мать… Как ей повезло, а она… а ей…

– Все точно хорошо, милая? Свадьба Мадлен через неделю. Ты ведь будешь?

Амаль вздохнула. Она для себя заранее знала ответ, но с матерью делиться им не спешила.

– Мам, у меня важный семестр… Не знаю, пока не могу сказать… Поговорю в деканате… Только если отпустят… Но я не уверена в этом… Просто не хочу терять баллы на выпускном курсе… Сейчас каждый день на счету…

Влада внимательно слушала, но от интуитивно чуткой женщиной, конечно, не мог уйти притворный тон в голосе Амаль, хотя ее слова относительно учебы и были полной правдой. Девушка относилась к ней со всей серьезностью, и действительно была одной из лучших на курсе.

– Ты расстроилась из– за их брака? Анвар тебе до сих пор нравится?– спрашивает испытующе, а ей от этого вопроса хочется орать. Нравится? Нет, он ей не нравится… Она ненавидит негодяя… Он надругался над ней, пришел и беспринципно украл у нее не только честь, но и душу наизнанку вывернул, сестры лишил, осквернил ее светлое детское чувство… Гребанный варвар– разрушитель…

Собрала все силы в кулак и ответила как можно более беспристрастным тоном.

– Нет, мама. Все это было в далеком детстве… Мне пора, извини…

– Я тебя люблю, Люльти.

– И я тебя…