Арбалетчики в Карфагене

«Досточтимый» был ещё занят, и нам пришлось ожидать в прихожей. Но это не значит, что мы скучали. Встретившаяся нам в коридоре «почтенная» Криула, разодетая куда роскошнее, чем даже в Гадесе, очень уж довольной этим почему-то не выглядела, но нас поприветствовала куда теплее, чем там, в Испании. Хотя это-то как раз понятно — там мы были для неё варварами-чужаками, здесь же — почти своими, испанцами. А мне так и вовсе указала с хитрым видом пальцем за колонну, и, последовав молчаливому совету, я уж точно об этом не пожалел. Стоило мне заглянуть туда, как на моей шее повисла Велия. Завернув в укромный закуток, мы долго и сосредоточенно тискались и целовались, и для этого нам не требовалось никаких слов. Слова понадобились потом — нам много чего было друг другу рассказать, но…

— Макс! «Досточтимый» зовёт! — спустил меня на грешную землю Хренио. Ну что опять за непруха такая! Что ни свидание, так обязательно какая-нибудь хрень! Карма у меня такая, что ли?

3. Крутые дела крутого босса

Наш нынешний наниматель, «досточтимый» Арунтий, — мужик реально крутой, безо всяких натяжек. Не в том смысле, который вкладывает в это понятие всевозможная гопота. На четыре кости он всякого встречного без необходимости не ставит, своих людей без вины не дрючит, домашние рабы и домочадцы от него по всем углам не прячутся, и детей его именем мамаши не пугают, и в городе он среди олигархов не только не первый, но даже и не сотый. В бутафорский Совет Трёхсот уже входит, это успел, а вот в реально заправляющий всеми делами в городе Совет Ста Четырёх — ещё нет. Вовсе не в этом его крутизна, а совсем в другом. Богатством, властью и личными связями любой имеющий их ущербный урод силён, но станет ли кто-то уважать ущербного урода — по-настоящему, а не показушно? Арунтия было за что уважать. И, что особенно важно, не от него самого мы об этом знали, а от тех, кто служит ему поболе нашего. О чём-то рассказал Тордул, о чём-то Фуфлунс, о чём-то Акобал и Турмс. В отличие от граждан классических греческих полисов и Рима, карфагенские граждане сами воевать не обязаны, наёмники на то есть. И среди простых-то граждан Карфагена, лёгкой жизнью не избалованных, не так уж много наберётся тех, кто не кошельком, а собственными руками воевал и собственной жизнью рисковал. Ну, разве только на флоте, где в самом деле служат граждане, но карфагенский флот, проигравший римлянам господство на море ещё в Первую Пуническую, во Второй тоже как-то себя не зарекомендовал, а в боях на суше вплоть до Замы участие граждан и вовсе было скорее исключением, чем правилом. Ещё меньше таких, поучаствовавших в боях, среди карфагенских олигархов, но наш наниматель — как раз один из таких. И из этих весьма немногих — уж всяко не последний. Словом — ветеран Второй Пунической.