Architect of love (СИ)

Билли боится открыто признаться в своих чувствах. Ему проще делать больно. Издеваться, хватать за грудки и швырять на землю, разбивая в кровь нос и губы Стива. С каждым нанесенным ударом безмолвно вопить: «Тебе повылазило, Харрингтон?! Всю душу мне выебал, сука! Наизнанку вывернул! Люблю я тебя, понимаешь?!» Иными словами Харгроув сразу решил пойти путем более убедительного воздействия: «Если в сердце дверь закрыта, нужно в печень постучаться».

И что характерно, он хочет этого мальчика-принцессу именно таким: наглым, дерзким, сопротивляющимся, в упор не понимающим, за что периодически получает по физиономии, думая, что случившийся с Харгроувом конфликт замешан исключительно на соперничестве.

Как же хочется потом схватить ошарашенного Стива и прижать к себе, аккуратно целуя каждую ссадину и кровоподтек. Скулить в район ключицы и давиться слезой, шепча вымученное «прости». Вместо этого Харгроув развязно слизывает бегущую из собственного носа струйку крови, поднимается на ноги и возвращается к машине.

Билли знает, что дома его ожидает серьезная беседа с отцом. Запрет на вождение автомобиля, домашний арест и физическая расправа. Ее то он и ждет, как чертов мазохист, в надежде, что отцовский ор и крепкие кулаки выбьют из него всю эту дурь и блажь. Каждый раз Харгроув-младший опасается того момента, когда окончательно сломают либо его, либо сломается он сам, подняв на родителя руку. А ведь он не железный. Ему просто нужны любовь и понимание.

Доводы отца слабо помогают, потому что завтра опять в школу и вот он Харрингтон, никуда не делся. Смотрит все так же вызывающе настороженно, проходя мимо. А Билли только и остается, что бессонными ночами тихо выстанывать в подушку его имя, толкаясь в собственную ладонь. Мечтать о его губах, объятиях, улыбке, шевелюре, в которую так и хочется запустить пятерню, сжав густые волосы в кулак.

Но чего, действительно, не ожидает Билли, так это того, что в один прекрасный день Стив Харрингтон сам подходит к его припаркованному авто и спрашивает серьезно, напрямую:

– Что с тобой не так, Харгроув? Чего ты от меня хочешь? Ты что, влюбился?

Только бы вновь не сорваться и не послать красавчика на три веселых буквы, от чего Билли бы реально не отказался. Не устроить потасовку прямо посреди школьной стоянки на виду у всех. Может, попытаться сказать правду и посмотреть на его реакцию? Сыграть в «Пан или пропал»?

– А если и так, – сквозь зубы цедит тот, выдыхая сигаретный смог в сторону.

– Ну, тогда ты не с того начал, приятель. Не обязательно было использовать на мне один из принципов железной мужской логики: «если бьет, значит любит». У меня прекрасный слух, и можно было просто набраться смелости и сказать об этом, не используя насилие.

– Не всегда легче сказать, чем сделать, – возразил Билли с кривой ухмылкой.

– У тебя красивые ресницы.

– Что?! – удивленно прохрипел Харгроув, чуть не подавившись дымом.

– Видишь, как просто говорить о том, что тебе нравится.

========== Воплощение, БОНУС (Supernatural) ==========

— Эй, народ, никто не видел мою тачку, черную Шевроле Импала шестьдесят седьмого года выпуска? — поинтересовался Дин Винчестер, пройдясь хмурым взглядом по посетителям бара. — Я ее возле входа оставил, и если это чья-то глупая первоапрельская шутка, то вовсе не смешно.

— Иди сюда, приятель, присядь за стойку, давай выпьем, — предложил ему симпатичный брюнет, махнув рукой.

— Предупреждаю, лучше сразу ее вернуть… — начал было Дин, решительно направляясь к незнакомцу.

— Немного погодя, — ответил тот, добродушно улыбнувшись, — твоя «детка» взяла выходной.

— Где она? — теряя терпение, роняет Дин, садясь напротив.

— Здесь. Я и есть твоя Шевроле Импала. Вернее, ее воплощение. Почему ты на меня не смотришь? Я все еще твоя детка. Так трудно поверить, что автомобиль, который ты годами называл малышкой, на самом деле мужчина?

— Чувак, просто скажи мне, что случилось с моей тачкой и разойдемся полюбовно.

— Да ты выпей, расслабься, давай поговорим.

— Ладно, я выпью, а потом ты мне скажешь, где моя малышка, и кто ты, в жопу такой?!

— Дин, мы через столькое прошли. Да я почти что член семьи. Кем я только не был: столовой, ночлежкой, траходромом. Да я, можно сказать, над вами свечки держал и могу о тебе с братом такое порассказать…

— Хорошо, поведай мне что-нибудь, что только она и знает…

— Я приведу тебе три примера, большой мальчик. Во-первых, ты перебрал меня с нуля, дважды. Во-вторых, в моей пепельнице все еще лежит игрушечный солдатик Сэма, а в радиаторе тарахтят детали от твоего «Лего». И, в-третьих, — хихикая и ухмыляясь, — я знаю, что ты сделал с этим милым ангелом в плаще на заднем сидении. А ваш последний контакт через мою форточку — это просто высший пилотаж. «О, Кас! О, Боже!» — имитируя стон Винчестера. — И последнее, — наклоняясь ближе и заговорщицки шепча в ухо, — я знаю, что кроме отпечатка руки на твоем плече, такой же самый красуется и на твоей заднице.

— Блядь, что я тут делаю? Сижу и слушаю чувака, который утверждает, что он воплощение моей собственной машины.