Ардан

Она провела мысленную инвентаризацию. Все, что у них осталось – мешочек с монетами и убогое золотишко в кармане, за которое в ломбарде они едва ли выручили хотя бы пятерку.

- О, не переживайте. За вашего мальчика расплатились сполна, - он галантным жестом указал на пухлый, полосатый диванчик, невесть каким образом появившийся прямо на черных камнях. Супруги с потрясенным видом присели, а менестрель вытянулся рядом, как дурацкий ливрейный лакей.

«Неужели и кофе предложит?», - подумала Наталья, разглядывая его ситцевые в цветочек семейки. Впору бы расхохотаться, но смеяться совершенно не хотелось. Все было жутко, непонятно, кромешно, отчаянно хотелось проснуться, и в то же время, сердце сжималось при мысли, что это всего лишь сон, который, как водится, закончится «на самом интересном месте».

- Я вижу, вас смущает мой образ…, - виновато произнес менестрель, - Такое уже, наверное, в России не носят… Но, поверьте, если бы у меня был выбор…

- Мы бы не обиделись, если бы вы остались в своем балахоне, - неприязненно пробормотал Михаил, - Даже евро-бесы норовят плюнуть в сторону святой Руси.

- Бесы? О, нет! Я не бес, сэр, - изумленно ответил менестрель, - Меня зовут Фалько, и я остался с моим господином, когда он спустился сюда… Но я, увы, не полиглот, хоть и знаю большинство старых и современных языков. Чтобы переводить, мне непременно нужен образ носителя языка, а из России пришли только разрозненные обрывки… Впрочем…

Он задумался на мгновенье, лицо его вдруг просветлело, и он вновь скрутился в едва различимую спираль. Супруги ахнули. В простом, но элегантном, брючном костюме и туфлях на низком каблуке перед ними стояла Ирина. За шоком и трепетом Наталья, тем не менее, с удивлением для самой себя обнаружила, что даже здесь – где бы это «здесь» ни было – умудряется испытывать жгучую зависть и ревность. Давешние раскаянье и стыд были мимолетны, эфемерны, и их сдуло, как папиросный дымок сквозняком.

Они были близняшками, почти неразличимыми в детстве и юности. Теперь же сторонний наблюдатель уловил бы разве что отдаленные сходства. Ирина стояла перед ними - моложавая, подтянутая и ухоженная, вежливо приоткрывая в улыбке безупречную работу дантиста. Наталья же…

Наталья отвернулась. Ничего эту тварь не берет! Она открыла уже рот, чтобы потребовать вернуть ушанку с трусами, но прикусила язык. Михаил, во все глаза таращащийся на «новый образ» менестреля, без сомнений, поймет, в чем дело…

- Так лучше? – слегка взволнованно спросила «Ирина».

Миша кивнул, а Наталья вяло пожала плечами. Смотреть на красавицу-сестру было тошно, стыдно и унизительно, но если это их плата – они с готовностью примут епитимью. В конечном итоге, они здесь совсем по другому поводу.

Супруги сосредоточились на Ардане. Тот как раз высыпал в центр «звезды» какой-то порошок, который тут же вспыхнул бледным, сероватым пламенем, потом с трудом достал с полки тяжелый том, обитый досками и железом и, не торопясь, разложил перед собой, перелистал страницы. Пламя факелов внезапно померкло и прижалось к закопченному камню стен, словно отшатнувшись от книги. Лёха заворочался на носилках, сдавленно застонал. Не как от боли, а как иногда с ним бывало, когда он видел особенно страшный сон.

- Кто он? – нарушил молчание Михаил, кивнув на старика.

«Ирина» грустно улыбнулась и преданно посмотрела на Ардана.

- Он… Он – великий философ, алхимик. Был когда-то. Всю жизнь посвятил науке и поискам философского камня, не подозревая, что с самого начала его подчинило себе Темное Воинство. Он думал, что служит науке, улучшению природы материи и духа, а на самом деле – всего лишь следовал воле Вельзевула. После смерти он смог создать себе убежище от адских мук – нечто вроде кармашка на задворках божьего царства, в котором до поры схоронился, и вот – пытается искупить грехи. Но, как и при жизни, не желает признавать, что продолжает все тот же бесконечный путь в бездну. Я не в силах переубедить его, но, как верный слуга, могу лишь сопровождать его на этом бесконечном темном пути…

- Философский камень? – Наталья тряхнула головой, прогоняя навязчивые ассоциации с очкастым волшебником, - Та старуха в автобусе… она сказала, что он получил свой камень…

«Ирина» сдержанно и горько улыбнулась кончиками губ.

- Советую вам не упоминать эту злую шутку в присутствии сэра Джона. Единственный камень, который ему дала Преисподняя – это почечный камень, от которого он и скончался.

Наталья нахмурилась, не слишком соображая, о чем идет речь. Мертвый, дремучий, средневековый алхимик – такая себе перспектива…

- Но он же… вылечит Лёху? – с нажимом спросила Наталья.

- Баронет не врач…

- Что-о?! – женщина вскочила, а следом за ней и муж, но тут же, словно пригвожденные, они упали обратно на диванчик. Над столом Ардана из бледного огня формировалось нечто, напоминающее пухлый, дымный иероглиф. В отдалении послышался удар, а потом оглушительно заскрежетало металлом.