Арена

— Клавдия, привет, — Вальтер обернулся; он был маленьким, хрупким — мальчик-шахматист; тёмные волосы, бандана, расшитая коричневым и зелёным бисером, — это она ему вышивала, руны, которые он сам придумал, означающие «после власти орлов — власть воронья»; тёмные глаза; пушок на щеках совсем мальчишеский; в магазинах, когда он покупает пиво и сигареты, постоянно спрашивают паспорт; коричневая рубашка, зелёные жилетка со шнуровкой и штаны; сапоги-кирзачи; серёжка золотая в ухе — воронья лапка, это ему Тобиас привёз; встал с колен, карта упала на траву, наступил, чтоб поцеловать её, она засмеялась — какой неловкий; ответила на поцелуй, но быстро отстранилась, «я притащила вам ваши дурацкие рюкзаки с едой, мне помог… гм… Лукаш; это Лукаш, мой троюродный брат из Чехии», — отступила; парни с изумлением оглядели Лукаша, переглянулись: ого, круто.

— Привет, Лукаш, — Вальтер протянул ему руку, Лукаш недоуменно тоже, обе руки повисли в воздухе. Тобиас засмеялся:

— В Чехии по-другому здороваются? Я слышал, что в одной стране, Болгарии, что ли, по-другому машут головой на «да» и «нет» — наоборот.

— Я не знал, что у тебя есть троюродный брат, — убрал руку невозмутимо Вальтер, сел обратно в траву к карте.

— У меня сонмы неизвестной родни в Чехии, мама же и дядя Вацлав оттуда.

— Клёво выглядишь, Лукаш, вы там тоже играете, в Чехии? — продолжал знакомиться Тобиас. — Я, кстати, Тобиас, по игре меня зовут Оргайл.

— Герцог, знаю, Клавдия мне рассказала.

— Да, герцог; можно? — Тобиас дотронулся до колета Лукаша, потом до плаща. — Потрясающе, просто супер. Невероятно! Где брал такие вещи? Там, в Чехии, наверное, полно всяких средневековых лавочек.

— Полно, — ответил Лукаш; Тобиас ему понравился: огромный, медведь просто, и при этом очень ловкий в бою, грациозный, как манекенщица; его клан проигрывал, но сам Оргайл всегда побеждал. Его пальцы нащупали меч, Лукаш обернулся, они встретились взглядами и замерли, будто Лукаш преступник, а Тобиас — следователь и стоит возле спрятанного в вазе с фикусом окровавленного ножа; и Клавдия испугалась. Вальтер правил на ходу карту, что-то рисовал и ничего не замечал, а Клавдия смотрела, сжав руки на груди, словно спектакль времён Шекспира: ещё чуть-чуть — и Тобиас что-то поймёт, а Лукаш может выхватить меч, а может…

— Сам ковал? — спросил Тобиас.

— Нет, — «а может улыбнуться», и Лукаш улыбнулся: — У нас в Менильене есть династия оружейников при королевском дворе; они куют мечи уже третью эпоху и знают секрет бриллиантовой стали.

— Бриллиантовой стали? При королевском дворе? Ну-ка, расскажи. Ты что, король?

— Нет, я принц, но когда-нибудь стану королём.

— Где? — спросил Вальтер. Он наконец услышал, поднял голову, увидел Лукаша — он обожал иные миры.

— В Менильене.

— Менильен — так называется ваш мир?

— Да.

— У вас там тролли, эльфы и орки?

— Нет, только люди и маги.

— Здорово, кто-то тоже играет не по Толкину. А какие у вас правила?

— Как у вас, — ответил Лукаш через паузу, секундную; Клавдия вздохнула с облегчением.

— Поможет мне кто-нибудь отнести рюкзаки? — Тобиас взял Лукаша за рукав и повёл знакомиться со всем лагерем; разговаривать; Вальтер взял один рюкзак: «уфф, тяжёлый; как вы их допёрли»; «да так и допёрли, — ответила она, — Лукаш — тяжеловес-воз»; Вальтер засмеялся, позвал Кееса. «Привет, Кеес, привет, Мэри»; Кеес и Мэри — два неразлучных друга; если бы Клавдия не влюбилась в своё время в Вальтера, то обязательно встречалась бы с кем-нибудь из них: Кеес — просто Жан де Лои, оруженосец Жанны д'Арк из фильма Бессона, романтичный, красивый, темноглазый; он появился однажды из ниоткуда на пороге квартиры Вальтера, который вечно ютил странников-хиппи; пожил у него несколько дней, влюбил в себя всех арчетовских девчонок, быстро вошёл в игру, стал сержантом; потом познакомился с Мэри; и они снимают теперь вместе жильё, сумасшедшую мансарду какого-то известного художника, родственника Мэри, — всю разрисованную в золото и серебро; сам художник вечно в разъездах; Мэри — рыжий, зеленоглазый, шумный, смешливый, из семьи художников, тоже учится на реставратора; они нападали и умирали всегда вместе; сидели в «мертвяке», пили пиво, веселили всех так, что даже «живые» заглядывали, садились послушать, похохотать; «ребята, не пугайтесь абсолютно средневекового парня — это мой брат из Чехии» «у него арбалет?» «нет, но зато меч семейный, из бриллиантовой, как он утверждает, стали» «какой-какой?» — переспросил Кеес и даже рюкзак уронил; «а почему не булат?» — спросил Мэри; «воображения не хватило», — отрезала Клавдия…