Арена

— Поясняю, — Лигов заговорил своим обычным спокойным голосом, — этот прибор создает поле, подавляющее часть мозга, контролирующую волю субъекта. Действует прибор на все разумные расы биологического типа, правда, требуется определенная подстройка. К сожалению, радиус действия ограничен, и нужно не менее двадцати минут, прежде чем свобода воли будет полностью подавлена. Излучение экранируется любым материалом толще… э-э… девяти миллиметров… кажется. Оно может быть объемным или поляризованным. Последний вариант и применен сейчас: на заключенных поле действует, на вас — нет. Находясь под воздействием поля, объект полностью лишен возможности принимать самостоятельные решения.

— Почему они не воспользовались таким прибором, отражая нашу атаку? — В голосе Лики сквозило отвращение.

Саша ее чувства вполне разделял. Отвратительный, омерзительный агрегат — любые пытки лучше, чем такое вот уничтожение личности! Пусть и временное. Даже заключенные в фашистских концлагерях имели право выбора— либо подчиниться, либо умереть. Или бороться — что с высокой степенью вероятности означало ту же смерть. А тут разумное существо лишалось буквально любой инициативы. Только тупое подчинение…

— Применение подобной аппаратуры строго контролируется, в том числе в мирах, входящих в Ассамблею. Технология, помимо прочего, подпадает под юрисдикцию Закона Изоляции. Попытка ее использования вызвала бы вмешательство следящих систем спутников наблюдения. СПБ имеет данные приборы, этот подает спутнику контрольный сигнал. Сейчас я ослаблю поле, и пленники смогут говорить.

Лигов снова принялся вращать верньеры с явным удовольствием. Затем поднял глаза на Штерна, все так же безучастно сидевшего за столом. Бывший шеф «Арены», казалось, даже не замечал происходящего — будто и не было в его кабинете людей и нелюдей, малопонятных приборов и груды оружия. Его глаза равнодушно смотрели в одну точку, расположенную где-то на обоях, а лицо не выражало ничего -только полное, абсолютное безразличие ко всему.

Но вот зрачки шевельнулись… Еще раз, затем еще. Глаза медленно, словно нехотя, обежали присутствующих и остановились на Лигове.

— Я начинаю расследование действий представителей Далата на планете Земля в рамках Права, полученного посредством Спора. Назови свое имя.

Голос Дана звучал сухо, нейтрально. Как у какого-нибудь среднестатистического российского следователя. Штерн вяло шевельнул губами:

— Леин Ля Хаар…

— Имя и статус на этой планете.

— Генрих Генрихович Штерн. Директор компании «Арена». Владелец Команды. Диспетчер третьего уровня.

— Это впечатляет. Диспетчер третьего уровня… Вот, значит, как. Хорошо, кто я?

— Аналитик Службы планетарной безопасности Ассамблеи. Регион компетентности — Земля.

— Хорошо. Обладаю ли я правом задавать вопросы?

— Да.

— Готов ли ты отвечать на вопросы?

— Да.

Дан, вздохнув с еле заметным облегчением, повернулся к Трошину:

— Это обязательная процедура официального допроса. Я обязан установить, что задержанный понимает, кем является он сам, кто находится перед ним, сознает, что следователь обладает полномочиями для проведения допроса, и готов отвечать. Тот факт, что воля задержанного подавлена, значения не имеет.

— Интересные у вас правила. Дан криво усмехнулся:

— Ваши правила, думаешь, лучше? Ладно, продолжим. Ну, с чего начнем?

Как много вопросов вертится на языке и как хочется выкрикнуть их прямо в лицо бывшему шефу! И почему открыт сезон охоты на членов Команды? И почему уничтожены Базы СПБ?.. Только вот эти ли вопросы наиболее важны? Или есть другие, которые сформулировать пока не получается?

Саша пожал плечами.

Такой ответ, видимо, вполне Лигова удовлетворил.

— Кто отдал приказ на уничтожение Команды?

— Приказ отдал Диспетчер первого уровня. Дан снова повернулся к Саше:

— Диспетчер первого уровня обладает высшей властью среди далатиан, находящихся на планете. Применительно к вашим меркам — он что-то вроде императора. То есть его власть абсолютна, и никто из далатиан не способен даже помыслить о сопротивлении. Это просто невозможно. При рассмотрении дела я вынужден учесть, что права выбора Штерн не имел.

— Штерн, вы… — Саша попытался было обратиться напрямую к шефу, но тут же на его плечо легла ладонь Лигова.