Арес

Теперь бывшему студенту почти нравилась его жизнь. В кои-то веки хоть что-то начало удаваться. Он чувствовал себя так, словно снова оказался в своем родном мире. У него был пример перед глазами: совсем недавно, еще до печального случая на раскопках, Антипов сдавал экзамен, к которому был готов весьма посредственно. И надо же такому случиться, что вытащил три билета из пяти, на которые вообще не знал ответ. Казалось бы – двойка, вот что ему светило. Три неотвеченных вопроса – не шутка, особенно, если заданий не так уж много. Несколько минут он сидел, словно громом пораженный. Потом спохватился и приготовил блестящие ответы на те билеты, которые знал. И – пошел к экзаменатору. К счастью, тот, мужчина средних лет, не стал сам выбирать вопросы, а предложил ему начать. Виктор великолепно и подробно поведал о том, о чем говорилось в известных ему билетах. Потом со вздохом открыл очередной вопрос, ожидая неминуемого провала, но экзаменатор остановил его и стал задавать дополнительные вопросы по тому материалу, который Антипов знал. Это его спасло. Случай, счастливый случай. И вот после этого экзамена незабываемое счастье охватило его. Он выскочил из аудитории сам не свой, а потом долго шел куда-то, даже не зная куда, и, вопреки традиции, отметил свой успех не сразу, а немного погодя, пытаясь смаковать радостное ощущение, незамутненное алкоголем.

В состоянии душевного подъема Виктор и нашел десятника Нурия. Тот сидел на бревне рядом с казармой, наблюдая за тренировками трех пар солдат. Трудно было сказать, собирается он давать советы или нет, но пока что десятник был недвижим, подпирая руками подбородок. Неизвестно, сколько он сидел бы в этой позе, но, увидев Ролта, начал медленно распрямляться. Примерно так же отреагировали и солдаты, бывшие во дворе. Они, сжимающие в руках деревянные мечи и щиты, прекратили тренировку и удивленно уставились на бегущего сына лесоруба.

Но Антипов остановился только около Нурия. Не обращая больше ни на кого внимания, он набрал в легкие побольше воздуха и выпалил:

– Господин десятник! Господин барон распорядился, чтобы я был зачислен в дружину и поступил в ваше распоряжение для дальнейшего обучения.

Было непонятно, что произвело на Нурия большее впечатление: бег еще недавно смертельно раненого человека или его заявление. Поразмыслив, десятник решил вести расспросы по порядку.

– А ты здоров, Ролт? – поинтересовался он.

Вопрос был настолько привычен Виктору, что он немедленно дал на него развернутый ответ, упомянув на этот раз не только кестр и Паспеса, но и господина барона. Антипов ярко представлял себе, как будут выглядеть слухи, пущенные Ханной и солдатами-слушателями, когда они столкнутся друг с другом. Ожидалась путаница, что тоже было только на руку бывшему студенту. Нурия все выслушал очень внимательно, а потом задал очередной вопрос:

– Так господин барон приказал тебе учиться у меня?

– Да, господин десятник, – подтвердил Виктор.

Надо отдать должное Нурия, он недолго привыкал к своему новому статусу наставника лесоруба. А легко поднялся с бревна и сказал, обращаясь к Ролту:

– Пойдем. Раз уж ты зачислен, то занятия начнем сегодня же. Сначала получишь ресстр. У тебя ведь нет своего? А потом посмотрим, на что ты способен.

Нельзя сказать, что слово 'ресстр' не было знакомо Ролту. Было. И означало вид дерева. Дерево странное, разлапистое, не встречающееся на Земле, с широкими листьями, напоминающими кленовые, но только более закругленными. Сын лесоруба знал, что древесина и местная магия были как-то связаны. В народе ходили легенды, что маги не переносят ресстр, даже панически боятся его. Но Ролт как-то убедился в том, что легенды врут. Когда увидел, как маг замка осматривал бревна из ресстра. В его действиях не было никакой паники, он просто трогал кору и что-то говорил своими спутникам. Поэтому информация, доставшаяся Виктору, была крайне противоречива.

Что касается проверки умений, то здесь Антипов был спокоен. Конечно, подарок Ареса ничего не мог дать ему прямо сейчас, но зато потом, после нескольких тренировок… вот здесь Виктор очень сильно надеялся на успех.

Глава 18.

Маги бывают разные по характеру, по внешнему виду, по уму и по способностям. Но их неизменно объединяет одно: принадлежность к группе избранных. Когда человек узнает о том, что у него есть магические способности, то это разом меняет все его мировоззрение. На Земле сказали бы, что он вытащил счастливый билет и возгордился, а на Штераке говорят, что боги получили еще одного могучего слугу, который занял приличествующее ему положение.