Арес

— Это же мой кошель! — вскричал рыжеволосый то ли купец, то ли наемник. — Он украл его!

Дальнейшие события, с точки зрения Виктора, не поддавались описанию. Рыжеволосый подскочил к жрецу, сначала схватил кошель с пола, а потом ударом сильной руки повалил Аренеперта на пол. К купцу-наемнику тут же подскочили дружки и принялись с азартом пинать лежащего.

— Только не убивать! — кричал трактирщик. — Не сметь убивать!

— Спокойно, — ответил один из нападавших, — не боись! Мы таких, как он, уже встречали. Не убьем! А вот поучить — поучим.

Антипов заметил, что усмешка черноволосого стала шире. Виктор теперь готов был присягнуть, что тот причастен к происходящему самым непосредственным образом. Но как ему это удалось? Может быть он маг? Почему тогда никто не заметил Длани? Или это все-таки дурацкое стечение обстоятельств?

Воин был совершенно прав в своих выводах по поводу причастности черноволосого, но ему даже в голову не могло прийти истинное объяснение событий. А, между тем, любой, знавший Кеаля, понимал, что борьба с идеологическими диверсиями, представляющими из себя поток правдоподобной лжи, богу вреда и обмана удается особенно хорошо.

Глава 30

У каждого человека есть хорошие и плохие стороны. У кого-то больше тех или этих, но их причудливое сплетение встречается почти всегда. Виктор не был исключением из этого правила. Его представления о правильном зависели от текущей ситуации. Например, иногда ему казалось, что отдавая честь определенным лицам, можно навеки утратить эту самую честь. А временами, наоборот, Антипов был склонен прощать еще и не такое. Конечно, в первую очередь себе.

Вот и в этой ситуации Виктор ощутил двойственность. С одной стороны, Аренеперт был его врагом, которого вряд ли стоит жалеть. Но, с другой стороны, разве можно спокойно наблюдать, как несколько здоровых мужиков пинают невиновного человека? А в том, что жрец невиновен, воин нисколько не сомневался. Зачем Аренеперту нужен чужой кошель? У него наверняка своих навалом. В добивании поверженного врага нет доблести. Арес бы наверняка не одобрил такое развитие событий. Но самое главное — Виктор не договорил со жрецом, а остановился на самом интересном месте.

Поэтому Антипов поднялся из-за стола и пробасил, стараясь говорить спокойно:

— Мужики, может хватит? Запинали уже.

И действительно, слова возымели действие. Купцы-наемники оторвались от скрючившегося Аренеперта и перенесли свое внимание на говорящего.

— А ты кто такой? — спросил рыжебородый. — Ты с ним заодно, да?

— Они за одним столом сидели, — подтвердил мужчина со шрамом на щеке, единственный из всей компании, не снявший шлем. — Вместе работают.

— Я его не знаю, — ответил Виктор. — Но мне кажется, что кошеля он не брал. Как бы он взял, если пил вино далеко от вас?

— Как взял? — отозвался низкорослый седовласый крепыш. — Да есть такие умельцы. Вроде далеко стоят, а крадут за милую душу.

— Всыпем и ему, а? — поинтересовался рыжебородый. — Ясно, что его подельник.

— Всыпем, — кивнул солидно крепыш.

Похоже, что его слово оказалось решающим. Купцы-наемники двинулись к Антипову, не обращая внимания на вопли трактирщика. Тот сразу же смекнул, что бить пьяницу, лежащего на полу, и крепкого лба, который еще твердо стоит на ногах, — не одно и то же. В последнем случае возможны разрушения.

И Виктор полностью оправдал эти опасения. Он сильно изменился за последнее время. Аресовские и баронские выкрутасы не прошли бесследно. Антипов чувствовал, что утрачивает обычную осторожность, свойственную не уверенным в своих бойцовских качествах людям, поэтому все чаще и чаще влипает в переделки. Если раньше он попытался бы уладить дело миром, то сейчас сразу же понял, что это невозможно, разве что побежит прочь. Но бежать совсем не хотелось. Противники разгорячены вином и пинками и слишком настроены на драку. Не на убийство, нет, а на банальный мордобой. Молодой воин не испытывал страх, скорее наоборот, раздражение всколыхнулось в нем, а опьянение словно исчезло. Он быстро огляделся по сторонам и, не найдя ничего лучшего, схватился за свою скамью, с мрачным удовлетворением отметив, что Рикста примеривается к стоящему на столе кувшину. Не иначе хочет им кого-нибудь ударить сзади. Виктор уже понял, что его слуге присущ именно такой стиль ведения боя — напасть исподтишка и дать ходу в случае неудачи.

— Ну, понеслось, — пробормотал Антипов, вскакивая на стол. Он был настроен нанести существенный ущерб врагу, прежде чем его завалят. Сейчас почему-то ощущались необыкновенная легкость и душевный подъем. Возможно, по причине того, что это — его первая трактирная драка. Такое торжественное событие не хотелось скомкать. Противник оценил позицию и оружие бойца.

— По голове не бей, злыдень, — добродушно сказал крепыш, медленно приближаясь к Виктору.

— А ты не подставляй, — в тон ему откликнулся тот.