Арфист драконов

— Кориана уже в том возрасте, когда думают о замужестве, — нейтрально признал Муренни. — Лучше избегать любых опрометчивых поступков с её стороны.

— Это несправедливо! — крикнул Киндан. — Я сражался с Ваксорамом за то, чтобы женщину не судили…

— Киндан, — голос Муренни был тих, но заставил Киндана прислушаться. — А какие у неё варианты?

— Она может чем-нибудь заниматься, — сказал Киндан. — Она умеет делать бусы, она сделала упряжь для Кориссы и вот эту для Воллы, — сказал он, указывая на блестящую цепочку Воллы, обозначающую его принадлежность ученику Цеха Арфистов. Он был взволнован и немного насторожен, когда она показала ему красивую шлейку во время совместного обучения файров, но надеялся, что оправдает все её ожидания. Все считали, что Киндан должен знать всё о подготовке файров, потому что у него уже был свой страж порога.

— Ты считаешь, что она, уже познав жизнь со слугами и нарядами, будет счастлива просто существовать на доходы простого арфиста? — серьёзно спросил его Муренни.

Киндан молча сидел, размышляя над вопросом. Наконец, он в отчаянии спросил, — И что, у неё нет выбора?

Муренни покачал головой, — Нет, это не совсем так. Я просто пытаюсь объяснить тебе, что для неё одни варианты будут проще, чем другие.

— Разве её родители не хотят, чтобы она была счастлива?

— Я думаю, что хотят, — сказал Муренни. — И еще я думаю, что она будет жить более счастливо именно той жизнью, к которой привыкла.

— Племенная кобыла для Владетелей? — огрызнулся Киндан, мотнул головой и какое-то время размышлял над словами, которые в порыве возмущения бросил Мастеру-Арфисту. Никогда еще он не чувствовал в себе столько злости, которуюуже не мог контролировать.

— Леди-Владетельница, символ благородства, красоты и доброты, — спокойно ответил Муренни. — Её дети — лишь часть её наследия, хотя, возможно, и самая необходимая.

— Но это не всё, для чего создана женщина! — возразил Киндан.

— А может, ты пока просто не понимаешь, в чем заключается истинное предназначение матери, — ответил Муренни. — Я думаю, что быть родителем — это величайший труд и величайшая радость на свете.

— Я… — Киндан осёкся, размышляя. Разве он не был кем-то вроде старшего брата для Келсы и Ноналы? И даже для Верилана. Их благополучие значило для него многое. Он никогда не представлял себя в роли отца, это все было где-то далеко в будущем, спустя много Оборотов, но, возможно, он когда-нибудь поймёт…

— Просто, это кажется несправедливым, — сбивчиво закончил Киндан.

— Я понимаю тебя, — сказал Мастер-Арфист, и Киндан резко взглянул на него. Были ли слухи правдой? Неужели Мастер когда-то был влюблён в Саннору?

— Почему Лорд Бемин не доверяет арфистам? — спросил Киндан, набравшись смелости.

Муренни глубоко вздохнул, затем медленно выдохнул, — Давай, будем считать, что Лорд Бемин просто хочет иметь больший контроль над Цехом Арфистов, и хватит об этом.

Киндан кивнул, хотя и не почувствовал, что узнал что-то новое, чего не знал до того, как задал свой вопрос.

— Значит, так, — сказал Муренни, меняя тему, — мне нужно, чтобы ты проследил за молодым Конаром, научил Кориану барабанным кодам, — он погрозил пальцем Киндану и предупреждающе сдвинул свои густые брови, — не расстраивая её мать, и помог ей с письмом.

Киндан кивнул. К счастью, Корисс и Волла, скорее всего, еще слишком молоды для брачного полёта, что, безусловно, расценивалось бы, как «расстраивающее её мать». Затем его ударила мысль, возникшая при упоминании Мастером Муренни письма, — Что может помешать человеку читать при тусклом свете?

Муренни задумчиво склонил голову и задумался, прежде чем ответить.

— Возможны несколько причин этого. У человека может быть плохое зрение — не такое плохое, как у твоей подруги Нуэллы, конечно, но всё же недостаточное.

Киндан кивнул понимающе.

— Или человек с трудом читает вообще. — продолжил Муренни и взглянул на Киндана. — Ты хорошо знаешь этого человека?

Киндан кивнул. Муренни смотрел на него какое-то время, дав Киндану возможность назвать ему имя, и когда это не было сделано, Мастер-Арфист продолжил:

— Один из способов убедиться — это проверить, различает ли человек буквы б и д, п и н, м и ш. Другой способ — определить, есть ли у человека трудности с тем же словом по другому тексту.

— Такая проблема не является чем-то необычным и часто указывает на высокую степень интеллекта и способностей, — сказал Мастер-Арфист. — Люди, которым трудно читать, часто плохо запоминают таблицы умножения и сложения, но легко запоминают песни, особенно те, у которых необычные мелодии, независимо от того, насколько сложны слова. — он прикусил губу, словно копаясь в своей памяти, и просветлел, вспомнив, наконец, — Некоторые из этих людей — великие писатели или художники.

— Конар принес с собой цветные карандаши, — неожиданно вспомнил Киндан.

— Да? — заинтересовался Муренни. — Может, нам следует поощрять его занятия рисованием.

— Но я думал, что арфисты должны петь, учить и писать, — заспорил Киндан.