Арфист

Однако в этот самый момент симфония города начинает звучать если не на полную мощь, то очень близко к ней. На пути песчаного чудовища один за другим встают туманные образы из моего сознания. Встают и распадаются. Один, второй, третий… А на четвертом я выхватываю вновь нагревшуюся восковую руку с оттопыренным средним пальцем, выставляю перед собой, как щит, и в тот же миг передо мной возникает изображение гигантского зеркала, в котором сначала отражаюсь я, затем – лиловатая реальность Изнанки, а затем сверкающий на солнце шпиль Петропавловского собора из физической реальности. Рвусь к нему всем своим существом, а все тело пронзает боль от прикосновения когтя песчаного паука.

Но через секунду все исчезает – серая ледяная хмарь Подызнанки, здоровенная туша паука, – и меня, будто за шиворот, выдергивает в обычный мир… Выдергивает и швыряет в самую середину русла Невы. Холодная, в общем-то, вода, после места, откуда я только что сбежал, кажется парным молоком. Но я весь – сплошная боль и слабость. Ошеломленный, погружаюсь с головой и хлебаю воды. Невероятным усилием выныриваю, кашляю, в панике молочу руками по воде, но тело кажется тяжелым, будто свинцовая чушка, и тянет меня ко дну. Пытаюсь сопротивляться, но кончаются даже те силы, которые придало мне отчаяние, и поэтому погружаюсь снова.

Как глупо – банально утонуть после всего, что я пережил, и адского места, из которого вырвался! Из зеленой глубины видится желтый шар солнца. Похоже, это последнее, что я увижу в жизни.

Но нет – солнце закрывает большая вытянутая тень, чьи-то крепкие руки хватают меня за воротник, тянут наверх, к воздуху. И когда я вторично пронзаю головой водную гладь, а в уши мои битовым ритмом врывается звучание города, людей, что вытащили меня, мое собственное, я понимаю, что спасен. И сознание пользуется удобным моментом, чтобы сбежать. Все погружается в темноту.

Глава 17 Денис. Хирург

Санкт-Петербург. 22 июня 2017 года

Редкое за последнее время утро, когда я не чувствовал себя узником в пыточной камере. Ковен заключил со мной договор по поводу целителя. Одна из невидимых ведьм, та, что с целительскими способностями, даже провела в качестве аванса небольшую реанимационную процедуру, благодаря которой я относительно спокойно проспал всю ночь в своей кровати. Мне, впрочем, сказали, что это ненадолго, и только если я успешно выполню свою работу, их лучший целитель «сделает все как надо» и, возможно, решит мою проблему раз и навсегда. Их бы устами да мед пить, как говорится…

Так что сегодня за завтраком я был непривычно улыбчив и разговорчив. Ладу, которая поначалу с тревогой высматривала во мне признаки вчерашней немочи, это успокоило и порадовало. И к ней вернулось ее прежнее беззаботное состояние.

– Как продвигаются поиски работы? – спросил я.

– О, я как раз в процессе! – просияла Лада. – У меня появилась гениальная идея!

За эти дни я успел достаточно изучить свою двоюродную сестру и ее звучание. Сейчас зеленая струна воли и смелости вместе с оранжевой креатива и лиловой авантюризма заставили меня слегка напрячься.

– И какая же?

– Хирург! – выпалила Лада с торжествующим видом студентки, ухитрившейся сдать на отлично высшую математику.

Ребушки-воробушки! Желудок заледенел, будто я проглотил маленький айсберг. Первые три ответа, просившиеся на язык, я проглотил. Озвучил только четвертый:

– С ума сошла?! Думать забудь!

– Но Дэн! – отчаянием зазвучал как ее голос, так и белая струна. – Это мой шанс, понимаешь?! Хирург сейчас на слуху, надо ловить момент. Если я раскручу это дело…

– То получишь хороший шанс стать одной из его жертв, – мрачно закончил за нее я.

– Но я буду осторожна!

Набрав в грудь воздуха, чтобы рявкнуть «Нет, и точка!», я по ее зеленой струне воли, звучавшей в тональности крайнего упрямства, понял, что она все равно будет копать это дело, даже если для вида согласится со мной. Остро захотелось выругаться. Опять, что ли, на струны воздействовать? Моя нелюдимость оказала мне плохую услугу: будучи постоянно один, я разучился нормально общаться с людьми (если вообще когда-либо умел) и, в случае возникновения противоречий, способен решить их только одним способом – душевного насилия через струны. Путь наименьшего сопротивления.

Он же – скользкая и кривая дорожка. Зашибись просто! И что делать? Манипулировать струнами близкого человека – плохо, а пустить все на самотек нельзя: эта история с Хирургом просто смертельно опасна. И уговаривать ее мне некогда – слишком много навалилось проблем, которые требовали оперативного решения. Беспокоиться в процессе еще и о безопасности моей взбалмошной кузины – это будет уже перебор. И все же сама мысль, чтобы вот так бесцеремонно воздействовать на Ладу, вызывала у меня инстинктивный протест… Попробуем все же другой путь… Хотя бы отчасти другой.

– Давай так, – осторожно произнес я. – Подожди три дня. Добуду я тебе эксклюзив, который у тебя в любом желтом издании с руками оторвут. А может, и не только в желтом.