Аргентина

Бугор тяжело вздохнул и сел, подняв спинку кресла. Спасительный сон не приходил. Приоткрыв боковое стекло, он закурил сигарету. Они уже въехали на улицу, где была его съемная квартира. Вспомнив о вагончике за забором, он задумался о том, как поступить с пленницей теперь, когда все зашло так далеко. Дочь не должна знать, что ее матери уже нет в живых. Известие о гибели матери может резко изменить ее поведение, даже несмотря на то, что сейчас она под действием успокоительных. После истерик первого месяца заточения они вынуждены были начать давать ей таблетки.

Словно прочитав его мысли, Жорик неожиданно задал вопрос:

– Что с девчонкой делать будем, босс? Ты ж вроде хотел на ней еще денег срубить.

– Тебе чего, этого бабла мало?!  – Бугор неожиданно раздраженно повысил на него голос, и, не ожидавший такого ответа, Жора замолчал.

Бугор ненадолго задумался. Он давно не был на ферме. И уже миролюбиво спросил помощника:

– Ты когда к Хуану последний раз ездил, как там обстановка?

– Работников он, похоже, поменял. Рожи новые, точно. Пришибленные какие-то! Трое их было. Тихие какие-то. Не говорят ничего. Ходят как тени, чего-то там шевелятся. В навозе ковыряются. Может, обкуренные? Те, что раньше работали, поживее этих были. Пастухов не видел. Загоны пустые. Днем же приезжал. Все стадо на выпасе. Хуана дома не было,  – примирительно ответил Жорик.

Вспомнив вторую часть вопроса, он в спешке продолжил:

– Да! Все ништяк! Ничего нового. Кухарка готовит. Все та же. Баба эта толстая. Жена его на кухне тоже постоянно. Что сами едят, то и девчонке дают. Там круглый год одно и то же.