Аргентина: роман-эпопея: Кн. 3. Кейдж

Женщина задумалась и даже не заметила, как процессия тронулась с места. Помог Марек, легко коснувшись локтя. Она, поблагодарив кивком, еле заметно улыбнулась парню. Не звала, сам отпросился со службы, даже поругался с начальством. Ей очень повезло в тот августовский день, в шумном холле «Гранд-отеля». «Меня зовут Ильза. А как ваше имя?»

Марек-поляк ничего не знал ни о дочери, ни о ее работе, ни о том, что случилось в прошлом. Только настоящее, только сегодняшний день — и предстоящая ночь. Зато не отказывала ни в чем. Недавно ей исполнилось тридцать, новому Мареку (нет! просто Мареку!) — двадцать два. Симпатичный наивный ажан не должен смотреть на календарь — только ей в глаза!

О том, что она собралась на похороны в Понтуаз, Ильза обмолвилась ночью, якобы случайно. Наутро Мареку предстояло заступить на дежурство, но парень здесь, рядом с ней! Значит, не ошиблась.

Бом...

Шли очень медленно, было время подумать о многом, подвести очередную черту. Все делалось правильно. После того, как кольца Гиммель исчезли в глубине банковского сейфа, женщина не допускала промашек. «Структура» росла и крепла, словно библейский Левиафан, среди «Апашей» (название откровенно коробило) Ильза считалась четвертой. Пока... Не к спеху, пусть другие первыми идут под пули.

И с дочерью, наконец, решилось, пусть и не так, как задумано. Странно, но именно теперь, когда Ильза согласилась подписать все страшные документы, девочка, наконец, оттаяла. «Мы будем постоянно видеться, мама. И — никакой школы в Провансе. Разве я плохо придумала?» Дочь Королевы росла истинной Королевой.

А еще порадовали вести из Германии. Бергермор, концлагерь на болоте, колючая проволока в четыре ряда, охрана — черные мундиры. Рейху нужно больше торфа, герр Пейпер. Arbeit macht frei!

О’Хара больше не снился, да и вспоминался редко. Живой Королеве лучше, нежели мертвому псу, похороненному на участке для невостребованных трупов. Продавайте оружие могильным червям, босс!

Ледяной трон — Зеркало Разума.

Бом... Бом... Бом... Бом...

Ильза Веспер шла в погребальной процессии, провожая Учителя, но ее дорога вела не на маленькое кладбище Шато-Боленкур, не к старым, вымытым осенними дождями надгробиям. Мертвые хоронят своих мертвецов. Живые подхватывают эстафету — и спешат дальше. «Луковицу можно чистить бесконечно», — сказал как-то Призрак. Снежная Королева, его наследница, возьмет ледяной нож — и разрубит тайну на мелкие дольки.

«Судьба Европы давно уже решается не в Европе, госпожа Веспер». Мы исправим это, сэр!

Бом... Бом... Бом...

* * *

Молодому ажану-полицейскому предстояло разбирательство в комиссариате, а вечером — очередной неприятный разговор с матерью. И сам повод — чьи-то похороны на окраине Парижа — не слишком весел. Чужие лица, чужие судьбы, чужие могилы...

Но рядом с ним — Ильза, и Марек-поляк чувствовал себя самым счастливым человеком в мире.

5

...Взводим ударник, флажок предохранителя — вертикально, затворную задержку — влево. Удерживаем, вынимаем затвор...

Чистка укороченной винтовки Mauser 98k, она же «Mauser-kurz» не только важна сама по себе, но и способствует развитию внимания, сосредоточенности, а также тренирует память и укрепляет любовь к отечественной поэтической классике.

Слышишь? Выгляни в окно!
Средь дождя и мрака
Я торчу давным-давно,
Мерзну, как собака.

Ну и дождь! Потоп кругом!

Барабанит в небе гром.
Спрятаться куда бы?

...Отделяем крышку магазинной коробки вместе с подающим механизмом... Аккуратнее, аккуратнее, не «морковки» в лед вбивать! Берем выколотку... Где она? Вот она!.. Защелку крышки магазинной коробки — утопить, подать назад...

До чего же ливень зол!
Мокнут шляпа и камзол
Из-за вздорной бабы.

Дождь и гром. В глазах черно.

Слышишь? Выгляни в окно!

Рядовой 1-го Немецкого батальона 11-й интернациональной бригады camarado Андреас Хинтерштойсер, закончив неполную разборку «курца», взялся за масленку. Настроение — под стать Шиллеру, а заодно и местной погоде. С безоблачного испанского неба лило уже неделю подряд, форму (то, что здесь ею именовали) не успевали сушить, да и негде. Батальон занял позиции в разбитом бомбами Вильяверде, южном предместье Мадрида, где и чистой, не из луж, воды не найдешь.

Три дня боев, сегодня — пехоте передышка, отвели в близкий тыл, разместив в подвале сожженного универсального магазина. От взвода, которым командует Курц, — не карабин, а Тони, уцелела ровно половина.

К черту! Выгляни в окно!
Холод сводит скулы.
Месяц спрятался. Темно.
И фонарь задуло.

Хинтерштойсер вошел во вкус. Чистка оружия среди прочего напоминала, что где-то в бескрайнем мире существует Порядок, все делается правильно, согласно уставам и наставлениям, а не как в этой Испании, через...