Аргентинец поневоле

Генерал несколько удивился моему прогнозу, но поверил мне на слово. Хотя и обладал чертой хитрости, которую он считал проницательностью, но на самом деле это была изворотливость и двуличие.

— Так вот генерал,- продолжил я излагать свою стратегию. — Коротко обрисую Вам ситуацию. Этот гнусный унитарист Лавалье тоже ждет апрельских дождей. И когда апрель начнется, то он, успокоившись, временно распустит свою армию по домам. Чтобы собрать ее уже в мае. Ведь в апреле в Аргентине никто не воюет. Дожди идут каждый день, пампа раскиснет, ручьи и реки широко разольются. А мостов нет. Армия утонет в грязи. Но я Вам гарантирую, генерал, что этот апрель будет относительно сухим из-за засухи. Так что вы можете выждать несколько дней, чтобы проверить мои слова, а потом быстро идите к столице. Пока степь действительно не раскисла от грязи. Уверяю Вас, что, конечно, поход будет чертовски трудным, но потерпите, все окупится старицей. Так как вы совершенно неожиданно окажетесь в Буэнос-Айресе, свалившись узурпатору Лавалье, как снег на голову. А у того ничего не будет готово для встречи Вашей армии. Так что Вы победите малой кровью. А когда Вы придете к власти, вот тогда мы с вами и развернемся на полную катушку. Нас ждет «великая судьба»!

Амбициозный Хуан Мария Рохас обещал подумать над моими словами. Тем более, что сейчас на кону стояли вещи посерьезней приобретения новых панталон.

Через пару дней, за время которых я заставил разучить всех новую застольную песню:

"Ну-ка, товарищи, грянем!

Дружно мы песню споем!

Выпьем за родину, выпьем за Рохаса!

Выпьем и снова нальем!",

я отправился обратно в Буэнос-Айрес. Верхом. Генерал, у которого мои идеи имели определенный успех, приставил ко мне доверенного человека — Рикардо Перильо. Для помощи и введения в курс местных особенностей. В конце концов, не самому же мне морды бить! Для этого специальные люди имеются.

И с нами еще ехало двое пеонов для услуг. И хотя я пока так и не научился нормально ездить верхом, но мне подложили под седло одеяло, а ноги внизу связали вместе, чтобы я часом не грохнулся с коня. Вот так потихоньку мы и доехали, делая частые остановки. А то меня болтало в седле как тряпичную куклу.

Приехав в Буэнос-Айрес, я занялся собственными делами. А их было много. Целыми днями варился как в котле. Кавардак. Доллары необходимо разменять, всучив эти бумажки разным банкирам. Нужны же инвестиции на первое время? В дальнейшем я намеривался открыть под это дело Сберегательный банк. Пусть граждане несут свои денежки из под матрасов, а я буду их инвестировать и платить им хорошие проценты. Не связываться же мне с безответственными финансистами, предоставляющими краткосрочные займы под высокие проценты?

Да и других дел было не мало. Голова пухнет. Найти компаньона по работе с платиной. Найти компаньона для работы с резиной. Найти компаньона для производства керосиновых ламп, образец которой типа «Летучая мышь» остался в будущем валяться у меня на даче, а тут их придумают только австрийские евреи в 1850-х годах. И потихоньку организовать выпуск всей этой разнообразной продукции.

Так, та же платина на первоначальном этапе должна была идти на ремонт огнестрельного оружия. Мушкеты и пистолеты, из-за прорыва пороховых газов значительно раздолбывали запальное отверстие, из-за чего оружие теряло энергию взрыва и пуля летела недалеко. Так что такое оружие уже можно было вешать на стену. Так как оно уже не стреляло. Но если сделать платиновую втулку, зачеканить ее в запальное отверстие, то данное оружие получит вторую жизнь. Для платины пороховые газы не страшны. Так что стреляй себе и стреляй, пока старый ствол не разорвет.

Это английское ноу-хау, известное где-то с 1801–1802 года. Но технологию тогда не запатентовали, а сохранили в тайне, чтобы быть монополистами. Но для меня это не секрет. Платина настолько тугоплавка, что пока никак не получается ее расплавить. Тайна же заключается в том, что только прессовкой крупинок, удавалось сжать их до того момента, пока заработают межмолекулярные связи. И тогда крупинки россыпью превращались в пластичный единый кусок, который уже можно ковать. И делать из него нужные изделия. Короче, выгода и снова она! Чем дешевле сырьё, тем больше прибыли получает производитель.

Короче, как издревле учили нас классики марксизма-ленинизма, скоро «Васюки станут центром десяти губерний!» «Через четыре года тут будет город-сад!» Ослепительные перспективы разворачиваются перед васюкинцами… то бишь аргентинцами! Банзай! Англичане, французы и американцы скрежещут зубами, но ничего не могут поделать. Буэнос-Айрес становится элегантнейшим центром Западного полушария, а скоро и всего мира!