Аргонавты Вселенной

Никто не ответил ей, да и сама она поняла несерьезность своего вопроса: разве мог бы так грубо ошибиться в анализе опытный ученый Сокол?..

Ван Лун сердито проговорил:

— Думаю, все равно сделаем свое дело… — Он не закончил фразы и поднял голову, будто прислушиваясь к чему-то.

Все насторожились.

Раздался глухой скрип и какое-то царапанье по металлическому корпусу корабля. Астроплан дрогнул, покачнулся. Передняя его часть немного приподнялась и снова встала на место. Казалось, неведомый великан пытается перевернуть корабль на бок. Корпус астроплана был слишком тяжел и не поддавался, хотя толчки были очень ощутимые. Галя видела побледневшее лицо Сокола, нахмуренные брови Рындина. Ван Лун с силой стиснул перила у стен каюты: он осматривался, словно искал что-то. И вдруг Ван Лун молча показал на иллюминатор. Галя взглянула — и, вскрикнув от неожиданности, схватила Рындина за руку.

Неясная, туманная тень целиком заслонила собою иллюминатор, в котором еще за мгновение до этого различались расплывчатые контуры неведомых растений. Затем тень исчезла. Потом огромная лапа царапнула по толстому стеклу. А еще через секунду за иллюминатором разлился призрачный голубоватый свет, колеблющийся и неверный. Он приближался, усиливался, этот свет!

Круглые, как тарелки, глаза — зеленоватые вытаращенные глаза неведомого животного — тупо смотрели в иллюминатор. Не видно было ничего, кроме этих глаз и морщинистого большого рта, окруженного твердыми наростами. Голубоватый свет исходил именно от этого рта. Широко размыкались и смыкались кривые зубчатые челюсти, похожие на изогнутые сабли.

Это длилось всего несколько секунд. Затем все исчезло. Неведомое гигантское животное скрылось в фиолетовом полумраке за иллюминатором — полумраке, прятавшем в себе тайны загадочного мира Венеры.

ГЛАВА ВТОРАЯ,

где речь идет о первой вылазке академика Рындини и Ван Луна на поверхность удивительной планеты, а также о том, как в каюте астроплана появились первые представители фауны Венеры

Два человека в скафандрах с закругленными сверху прозрачными цилиндрическими шлемами вышли из наружного люка астроплана. Вслед за ними выдвинулась легкая металлическая лесенка — и люк тотчас же закрылся. Это были Рындин и Ван Лун: у первого был какой-то длинный, завернутый в ткань предмет, второй держал в руке короткую автоматическую винтовку, а на поясе его висела небольшая кирка.

Николай Петрович первым спрыгнул с лесенки на землю — землю Венеры, на которую еще никогда не ступала нога человека.

Странное, непривычное утро встречало их на чужой планете. Теплый, насыщенный влагой воздух напоминал оранжерею. Астроплан лежал в ущелье. Остроконечные скалы, огромные глыбы бурого камня вздымались справа и слева из густой оранжево-красной растительности. Высоко над скалами медленно плыли тяжелые серые тучи. Солнце, вероятно, никогда не пробивало своими прямыми лучами плотный облачный покров планеты. Но света было много, даже в этом глубоком ущелье.

Ван Лун внимательно осматривал скалы. После ночного приключения с неведомым животным он не доверял Венере. Кто знает, не высунется ли из-за любой скалы какое-нибудь чудище? Нужно быть готовым ко всему. Автоматическая винтовка на взводе, в ней тридцать надежных разрывных пуль; электрический пистолет на боку, под левой рукой; две атомитные гранаты на поясе; запасные обоймы с патронами для винтовки в кармане — что ж, Ван Лун готов к любой встрече!

Рындин смотрел на верхушки скал, на медленно плывущие в небе облака. Ван Лун услышал его взволнованный голос.

— Здравствуй, неведомый мир! — торжественно говорил академик, протянув вперед руки. — Здравствуй, Венера, планета тайн и неожиданностей. Мы пришли сюда — и мы откроем твои загадки, как бы негостеприимно ты ни встречала нас!

Он оглянулся. Его седая голова была хорошо видна в прозрачном шлеме; временами казалось, что и шлема-то никакого нет, а вокруг головы переливаются лишь светлые блики.

— Да, я взволнован, Ван, — произнес Рындин, видя, как внимательно смотрит на него Ван Лун. — Взволнован этой минутой, которой мы так долго ждали, к которой мы так упорно готовились годами. Мы с вами — первые люди на Венере! Ван, да выразите вы хоть чем-нибудь ваши чувства! Сейчас ваша сдержанность просто противоестественна! Ну, Ван!

Ван Лун смущенно развел руками:

— Не умею, Николай Петрович, — откровенно признался он. — Внутри очень много Снаружи ничего нет. Внутри кипит, снаружи — спокойно. Такой плохой характер, Николай Петрович, — улыбнулся Ван Лун, — даже отец и мать говорили. Но ничего, вы волнуйтесь, я буду спокойным. Вместе сложим, разделим на два, будет как раз, хорошо?

— Хорошо, хорошо, Ван! — смеясь, ответил Рындин. — Уже по вашему непривычно длинному монологу вижу, что и вы не так спокойны, как стараетесь казаться. Ладно, идем, друг мой. Вон та высокая скала, думается мне, лучше других подойдет для нас.

Быстрыми, легкими шагами Николай Петрович направился к скале. Ван Лун шел за ним, зорко осматриваясь по сторонам. Академик Рындин находился под надежной защитой!