Читаем Arhivarius Arhivarius. Voyna mirov. Tom 2 полностью

Наряды вне очереди были для него постоянны – Росс не-

делями драил уборные и провонял нечистотами. Товарищи

по казарме не пожелали терпеть вонь: ночью ему устроили

«темную» и переломали ребра. он попал в госпиталь. Это

могло продолжаться долго, но однажды офицер, гонявший

Росса по плацу, подобрал письмо, выпавшее из его карма-

на, адресованное Лоуренсу аравийскому. У офицера отви-

сла челюсть, когда в уме он сопоставил все обстоятельст-

ва – все знали имя героя недавней войны.

Пришлось Лоуренсу напроситься, как пишут, в танко-

вые части. И тоже рядовым. И тоже под другим именем –

на сей раз он стал Шоу. Его туда не брали по состоянию

здоровья, но сделали исключение, получив приказ сверху.

опять разоблачили.

вроде бы мазохизм имеет пределы, а опыт учит. Но

Лоуренс упорно желал быть рядовым, и его отправили в

304

карачи (Пакистан). И об этом прознали – сведения просо-

WW

чились в печать, а спецслужбы всех стран стали гадать,

что затевают англичане, если тайно направили в этот ре-

гион столь крупную фигуру? Чтобы они подумали, увидев

Лоуренса аравийского, охраняющего периметр c вышки

или чистящего гальюн?

Мне меньше всего верится в мазохизм Лоуренса или его

ненормальность, что нам пытаются внушить официальной

биографией, намекая на исключительнейшую благород-

ность этого рыцаря-тамплиера. Профессор Джадд из кол-

леджа Иисуса впоследствии утверждал, что в его ученике

возродился дух одного из сражавшихся в аравии средне-

вековых рыцарей Храма. Мол, те, «кто копьем и мечом слу-

жил Господу в сирии и Месопотамии, там, где много веков

спустя сражался Лоуренс аравийский, почитали прекра-

сную даму, но отвергали чувственную любовь; умерщвля-

ли плоть, ценили честь выше славы, а земное богатство

не ставили в грош. Тот, кто ступал на этот путь, не знал ни

отчаяния, ни надежды – и жизнь Лоуренса аравийского це-

ликом и полностью отвечала уставу рыцарей Храма».

красиво, …но несколько странно звучит из уст учителя

христианского колледжа о реинкарнации. Хотя про рыца-

рей Храма, может быть, и верно.

Если отбросить поэзию, подобное может иметь место

в двух случаях:

а) когда офицер настолько провинился, что его разжа-

луют в рядовые с обязательством отбыть срок до указан-

ного времени.

Б) Типа «по программе защиты свидетелей». когда че-

ловека прячут и полностью стирают его данные.

Итак, выходит:

в случае а – Лоуренс не справился с тайным заданием;

в случае Б – справился.

кончилось это печально. срок его службы в ввс истек

в феврале 1935 г., а через два месяца он упал с мотоци-

кла и проломил голову о дорожный бордюр. По офици-

альной версии.

вы спросите, а как же раскопки в кархемисе?

вулли пробовал возвратиться к ним в 1919 году, но

305

WW

продолжить не смог – место располагалось между по-

зициями курдской и французской армий. Найденные ка-

менные скульптуры и рельефы были разбиты вдребезги,

часть увезли в неизвестном направлении, а менее ценны-

ми укрепили железнодорожное полотно.

все повторяется по кругу, как мы видим. с той же по-

следовательностью. Или по спирали, набирая обороты?

На этом можно было бы поставить точку в данной

главе. Но уж очень интересен Лоуренс как личность,

как представитель Империи. Текст ниже, разумеется, не

выражает мою личную точку зрения, но представляется

весьма интересным.

Выживут только смиреннейшие

Лоуренс аравийский имел весьма оригинальные взгля-

ды на современных потомков древних народов, с которы-

ми ему приходилось работать на Ближнем востоке.

в интервью с американским журналистом Линкольном

стеффенсом он поведал с мальтузианским отчаянием,

что некоторые народы, к которым он относился с «не-

изъяснимым состраданием» (по замечанию журналиста),

следует умиротворить. (Что у журналиста вызвало непод-

дельное изумление.)

Почему?

– «они не будут работать, – заявил он. – вот в чём

беда всех древних рас, некогда цивилизованных, изучив-

ших правила игры, которые, однажды завладев миром и

поуправляв им, потеряли власть и деградировали. они

продвинулись вперед в логике, психологии, физиологии.

Им не нужен тяжелый труд.

Этим они и отличаются от младенческих, в действи-

тельности отсталых наций, с которыми вам, американ-

цам, приходилось иметь дело.

Примитивные народы всего-навсего ленивы. Их можно

заставить работать и развиваться; можно эксплуатиро-

306

вать, если хотите.

WW

они не безнадежны, от них есть определенная польза.

Но выдающиеся народы, экс-цивилизованные нации, они

не ленивы. они чересчур интеллектуальны, чтобы рабо-

тать на других».

По мнению Лоуренса: «Новые нации» должны на приме-

ре древних народов понять, что современные представители

некогда великих и славных народов являются неизбежным

продуктом естественного отбора в обществе, при котором:

в тюрьмы заключают храбрых, устраняют оригинальных,

подавляют умных – душат любое отклонение от среднего,

культивируя смиренных и терпеливых, но ловких и хитрых.

Так же – потомки трудящихся до седьмого пота, недо-

едающих и дисциплинированных опустились до уровня

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых памятников архитектуры
100 знаменитых памятников архитектуры

У каждого выдающегося памятника архитектуры своя судьба, неотделимая от судеб всего человечества.Речь идет не столько о стилях и течениях, сколько об эпохах, диктовавших тот или иной способ мышления. Египетские пирамиды, древнегреческие святилища, византийские храмы, рыцарские замки, соборы Новгорода, Киева, Москвы, Милана, Флоренции, дворцы Пекина, Версаля, Гранады, Парижа… Все это – наследие разума и таланта целых поколений зодчих, стремившихся выразить в камне наивысшую красоту.В этом смысле архитектура является отражением творчества целых народов и той степени их развития, которое именуется цивилизацией. Начиная с древнейших времен люди стремились создать на обитаемой ими территории такие сооружения, которые отвечали бы своему высшему назначению, будь то крепость, замок или храм.В эту книгу вошли рассказы о ста знаменитых памятниках архитектуры – от глубокой древности до наших дней. Разумеется, таких памятников намного больше, и все же, надо полагать, в этом издании описываются наиболее значительные из них.

Елена Константиновна Васильева , Юрий Сергеевич Пернатьев

История / Образование и наука