Ариадна Стим. Механический гений сыска.

– Хорошо. Только вот что еще. Когда будете вести расследование... В общем, если начнете только понимать, что в деле как-то замешана Аида, сразу мне сообщаете и ничего не делаете, пока я не прибуду.

– Думаю, мы сумеем справиться с ней.

– Не справитесь. Для нее такие, как вы – детишки, Виктор. Так что никакой самодеятельности. Сразу мне писать. И не обманывайся ее видом. Она притворяться блестяще может, но она психопатка. Полная психопатка. У нее еще при нашей последней встрече кукушка верст на триста этак уехала, а сейчас я и представлять не хочу, какие черти кровавые в ее башке пляшут.

Часть третья. Темное царство. Глава 3

00110

Над Петрополисом собиралась буря. Чудовищные порывы ветра с Мертвого залива разрывали дым над городом, открывали мчащиеся сизые тучи и полную луну, светящую сквозь грязный воздух больным, красным светом. Шумело железо крыш, ломались ставни, а застигнутые непогодой напуганные тяжеловозы мотали затянутыми в респираторы мордами, норовя перейти на бег. Новый порыв. Сорванная с магазина цветов вывеска взлетела высоко в небо, крутанулась и гильотинным ножом рухнула на улицу, оставляя глубокую выбоину в брусчатке.

Я поспешил вперед, желая поскорее укрыться под крышей воздушного вокзала. Одной рукой я сжимал окованный в железо чемодан с флогистонами, а другой тянул Ариадну, постоянно задиравшую голову к небу. Сзади нас пыхтел дежурный агент, тащивший остальные наши чемоданы, включая солидный запас концентрата крови для моей напарницы.

Треск. Грохот. С храма невдалеке сорвался крест вместе с освещавшим его прожектором. Шума их падения мы, однако, не услышали: пневматические двери воздушного вокзала закрылись за нашими спинами, отсекая все звуки снаружи.

Электрический свет. Спокойная музыка пианолы. Мягкий ковер. Янтарное дерево на стенах кают-компании почтового дирижабля. Скоростная машина уже запускала двигатели.

– Гневается боженька, ох, гневается… – Дородный купец в малиновой рубахе и темном, цвета антрацита с дымом, жилете посмотрел в окно и широко перекрестился, наполняя кают-компанию блеском рубиновых перстней. – Ох, на поезд билеты брать нужно было, а не на пузырь этот бычий. Слышишь, Илья Стимпанович, кажись, в левом двигателе дудит что-то! Ну, слышишь же? Ох, не долетим до Оболоцка, сердце говорит, не долетим! Рухнем! Рухнем! Помилуй, господи, за грехи наши погибаем!

Невысокий блондин в безупречном костюме тройке посмотрел на своего спутника с явным раздражением.

– Савва Крестофорович, родной мой человек, во-первых, не за наши грехи, а за ваши. Ну и во-вторых, что вы панику на людей наводите? Мы же на «Кречете» летим. Там в рубке управления ковчег с вычислительными мощами самого старца Варфоломея Ветреника стоит. С такой аппаратурой над Северным ядовитым океаном лететь можно, а вы ветра испугались. – Отвернувшись от своего соседа, мужчина невозмутимо вытащил серебряную флягу, наливая себе в стакан темную тягучую жидкость.

– А вы, Виктор, будете? – Он посмотрел на меня и протянул фляжку. – Вы же Остроумов? Ну конечно он. Кто еще в столице с таким роботом очаровательным ходит? Читал много в газетах. Очень рад такой компании.

Блондин крепко пожал мою руку и очаровательно улыбнулся.

– Грозов, Илья Стимпанович. Новый Городской голова Оболоцка.

Сидящий рядом с ним купец кинул на него колючий взгляд, но затем опомнился и тоже изобразил медовую улыбку. Я внимательно посмотрел на него. Дело купца я уже читал. Савва Крестофорович Толстобрюков, прежний городской голова, уволенный с должности из-за допущенного им бунта.

– Батюшка, Илья Стимпанович, я всегда говорил, что с вашей головой светлой, вашими бальзамами витальными у вас великое будущее будет, – заискивающе проговорил Толстобрюков. Глаза купца при этом были холоднее льда.

Грозов улыбнулся купцу.

– Савва Крестофорович, да ладно вам. Я выиграл, вы проиграли. Должность моя. А большего мне не надо. Счеты сводить за прошлое не буду. Я не вы. – Блондин посмотрел на купца с сожалением и обернулся к нам. – Какого индивида потеряли, если честно. Какой типаж был до бунта. В глаза ему никто и смотреть не смел, шапки за три улицы ломали… А теперь что? Скука... А вы, Виктор, в Оболоцк какими судьбами назначены? Расследовать делишки нашего Саввы Крестофоровича?

Грозов посмотрел на купца и ехидно улыбнулся.

– Глядите милый друг, вот скинет вас Виктор за ваши художества с дирижабля, как Кошкина, упокой господи его душу, и ведь прав будет. Не так ли?

Купец смолчал, лишь посмотрел на Грозова нехорошим взглядом, который новый городской голова, кажется, даже не заметил.

Блондин вновь протянул мне фляжку.