Арифмоман. Дилогия (СИ)

Но в столбик тоже получалось неплохо. Эйхгорн с самого начала выбился в лидеры, а спустя сотню примеров оставил позади большинство соперников. Ноздря в ноздрю с ним двигался только один — некто Тартак. В девяти случаях из десяти первым ответ давал кто-то из них двоих. Причем если Тартак явно считался фаворитом, то от Эйхгорна, темной лошадки, никто подобного не ожидал.

— Семьсот двенадцать тысяч сто шесть умножить на десять тысяч триста тридцать шесть! — провозгласил распорядитель.

— Семь миллиардов триста шестьдесят миллионов триста двадцать семь тысяч шестьсот шестнадцать! — дал ответ Эйхгорн, опередив Тартака на полсекунды.

— Семьдесят! — объявил распорядитель, пристукнув котурнами. — Семьдесят правильных решений у мэтра Эйхгорна против шестидесяти девяти у мэтра Тартака! Мэтр Эйхгорн побеждает и проходит в следующий тур!

Математики оставили свои доски и вышли на сцену — благодарить зрителей за поддержку. Те оглушительно стучали каблуками, в свою очередь благодаря участников.

Тартак же подошел к Эйхгорну, отвесив легкий полупоклон. То был невысокого роста лысоватый старичок с глубоко посаженными глазами. На Эйхгорна он смотрел с искренним любопытством.

— Мое почтение, мэтр, — сказал Тартак. — Должен признать, вы хороши. Во всей Озирии наравне со мной считают лишь трое… быть может, четверо. О вас я ранее не слышал. Вы иноземец? Где вы научились перемножать с такой скоростью?

— Из одного очень далекого королевства, — уклончиво ответил Эйхгорн. — И в этом нет ничего особенного — просто обычные арифметические навыки.

— Согласен с вами, но… хм, а что за способом вы пользуетесь? — обратил внимание на его доску Тартак.

— Обычное перемножение в столбик. А вы разве не так считали?

— Нет, я использую иной способ. Не согласитесь ли рассказать мне о вашем?

Эйхгорн, разумеется, не отказал. Тартак выслушал очень внимательно, задал пару уточняющих вопросов и согласился, что способ простой и удобный.

Эйхгорн, в свою очередь, спросил, как это делает он. Оказалось, что в Озирии наиболее популярен метод решетки. Для него рисуется прямоугольник, длины сторон которого соответствуют числу десятичных знаков у множителей. Затем прямоугольник делится на квадратики, а каждый квадратик — по диагонали пополам. После этого один множитель пишется сверху, а второй слева, и цифры на пересечении строк и столбцов перемножаются, причем десятки пишутся в нижнем треугольнике, а единицы — в верхнем. После этого остается только сложить цифры вдоль каждой диагонали.

Поначалу этот метод показался Эйхгорну громоздким и неудобным. Но опробовав его на практике, он убедился, что это довольно просто. Озирские математики рисовали такие решетки с удивительной скоростью, и решения производились моментально.

Закончив объяснение, Тартак пожелал Эйхгорну удачи в следующем туре. До него оставалось еще семь дней — очень уж много набралось участников.

Все отборочные соревнования шли по тому же принципу — просто вычисления на скорость, элементарная арифметика. Десять матчей — десять победителей. Потом провели еще и два дополнительных — среди занявших вторые места.

Эйхгорна ничуть не удивило, что одним из этих победителей оказался Тартак.

И вот теперь началось уже настоящее состязание. В полуфинал вышли сплошь чемпионы, многократные победители математических турниров и обладатели множества наград. Новичков среди них было всего двое — некий безусый подросток и сам Эйхгорн.

Этих прожженных вычислителей уже не обижали примерами для младшей школы. В ход пошли алгебра с геометрией. Уравнения, теоремы, заковыристые задачи. Эйхгорн по-прежнему щелкал их, как орешки, но соперники от него не отставали. Четыре часа они бились на этой сцене, рвали друг у друга победу.

Эйхгорну было неудобно из-за непривычных методов записи. С элементарной арифметикой проблем не возникало — на Парифате тоже используется десятичная система чисел, а в ее пределах вариантов не так уж много. Плюс и минус обозначались иначе, но это были те же самые плюс и минус.

А вот с алгеброй оказалось посложнее. Слишком много элементов парифатцы все еще не додумались упростить.

Например, возведение в степень они обозначали обычным умножением. Не привычное x², а xx. И если с квадратом или кубом это выглядело терпимо, то с высокими степенями запись сильно загромождалась.

А, скажем, отрицательные числа в Озирии воспринимались с некой неприязнью. Мол, да, в некоторых вычислениях без этой гадости не обойтись, но желательно по возможности ее избегать. Обозначали их не просто (-1), как на Земле, а непременно (0–1).

Все эти мелочи сказались на результатах Эйхгорна — в своей группе он занял только третье место. По счастью, этого было достаточно — как и в остальных матчах, в финале участвовали шестеро.

И вот финал оказался поистине зубодробителен. Теперь уже задачи выбирал не распорядитель, но сами участники. Правда, давать нужно было не конкретные условия, а лишь общее направление. Извлечь квадратный корень или найти площадь треугольника, зная такие-то и такие-то параметры.