Арифмоман. Дилогия (СИ)

— Нет-нет, не примите в обиду! — спохватился Диттрек. — Я имею в виду, что если не считать вашего последнего выпада про Солнце — весьма залихватски, браво! — вы неизменно приверженец классических знаний, и отстаиваете всегда только их. Публика все это знает и сама, поэтому ваши умопостроения не вызывают интереса.

— Да, я уже понял, — хмуро согласился Эйхгорн.

— Но это у вас получается очень хорошо. И поэтому я хотел бы предложить вам работу.

— Какого рода работу? — не понял Эйхгорн.

— Нечто вроде партнера по диспутам. Видите ли, я баллотируюсь в принцепсы и часто выступаю перед избирателями. Многие мои речи… большинство, на самом деле… построены по принципу «диалога с дураком»… понимаете, что это значит?

— Некто недалекий задает вам разного рода вопросы, а вы на них отвечаете.

— Вот-вот! — обрадовался Диттрек. — Только не только вопросы — он еще и спорит со мной… пытается спорить. А я, само собой, блестяще его разбиваю. Понимаете?

— Понимаю. Как белый и рыжий клоуны, так?

— Не очень понял вашу мысль… — осторожно заметил философ.

Эйхгорн вкратце объяснил принцип, и лицо Диттрека просветлело.

— Да, именно так, — согласился он. — Действительно, шуты этот прием используют нередко… но это работает отнюдь не только с комедией. Каждому харизмату нужен простой, обычный, неприметный партнер, который будет его оттенять и в нужный момент взвешенно критиковать. И мне кажется, вы подойдете идеально.

— Я…

— И нет-нет, поймите правильно, я не считаю вас дураком! — перебил Диттрек. — Вы несомненно чрезвычайно умны… да-да, я слышал о вашей победе на турнире! Простой, обычный дурак мне как раз и не нужен — да и не водится таких у нас в Озирии. У нас даже последний пахарь может часами рассуждать о высоких материях. Именно поэтому мне нужен кто-нибудь высокоученый, но с негибкими рассуждениями… как вот вы.

— Ясно, — только и сказал Эйхгорн, равнодушно глядя на Диттрека.

— И я хорошо заплачу.

— Сумма?..

— Тридцать золотых кругов. Ваши обязанности будут необременительны, а с меня к тому же стол.

Эйхгорн подумал… и согласился. Почему нет, в самом-то деле?

И уже со следующего дня он стал оппонировать Диттреку на публичных диспутах. Поначалу он думал, что все это будет заранее срежиссированными спектаклями, однако ж нет — философа подобное предположение возмутило. Просто возражать заученными фразами ему мог бы кто угодно, да и собаку съевшие на диспутах озирцы мгновенно раскусили бы театральщину.

Нет, Диттрек хотел от Эйхгорна именно искренней реакции и настоящего спора. В своих силах он был абсолютно уверен — и не зря, как выяснилось. Да, логику он постоянно использовал вывернутую и сюрреалистичную, но за словом в карман не лез никогда, мгновенно подбирая встречные аргументы. При этом он еще и умел в нужный момент отступить, признать правоту собеседника и поблагодарить за то, что тот научил ему чему-то новому. Это тоже выставляло его в очень выигрышном свете — люди видели, что для него важнее найти истину, чем оказаться правым.

Избирался Диттрек на должность принцепса. И у него были очень хорошие шансы — в городе он пользовался популярностью, его многие знали, и он действительно умел расположить к себе избирателей. В своей группе он тоже зарекомендовал себя с наилучшей стороны — протофилархом его выбирали вот уже восьмой раз подряд.

Вообще, в Озирии выборными оказались все должностные лица. Каждые тридцать семей объединены в группу и каждый год избирают себе старшину — филарха. Делается это просто на сходке — типа домового собрания. Обязанности у филарха примерно такие же, как у деревенского старосты или управдома — администрирование и решение бытовых вопросов.

А тридцать таких вот семейных групп составляют кафедру, и во главе их стоит протофиларх. Протофилархов избирают из числа филархов, но только тех из них, что являются философами. Они образуют сенат, который избирает большую часть других должностных лиц, заслушивает их отчеты и решает важные городские проблемы. И в отличие от филархов, протофилархов переизбирают лишь раз в три года.

Принцепс же избирается филархами из числа протофилархов, но только тех из них, что имеют широкую народную поддержку. Принцепс — это не правитель, а скорее спикер. Он организовывает заседания сената и осуществляет общее руководство протофилархами. Должность принцепса несменяема, если он не заподозрен в стремлении к тирании.

Вообще, правительство в Озирии не проявляло чрезмерной активности, предоставляя народу жить, как ему заблагорассудится. Большинство мелких вопросов решались на семейных сходках, вопросы покрупнее — в сенате. Четко прописанного законодательства не было, прецедентное право отсутствовало, каждое дело рассматривали индивидуально. Филархи и даже протофилархи не были особо загружены, так что у них оставалось вдоволь времени, чтобы заниматься лабудой.

А в Озирии очень любили заниматься лабудой.