Арифмоман

Потом пошли накопленные за год шкуры, засоленное мясо рассу и другой дичи, две бухты веревки из растительных волокон и еще какая-то мелочь. Все это оценили в еще одного раба.

Стоимость пятого раба староста, сложив губы куриным гузном, выплатил наличными. Встав вполоборота, он передал капитану налоговых пиратов четыре перьевых стержня, заполненных золотым порошком.

Ну а шестой раб пошел как есть – в виде Эйхгорна. Мытари удивились редкой в этих краях птице – человеку, - но и обрадовались. Эйхгорна тщательно осмотрели, пощупали мускулы, проверили зубы, похлопали по лысине, сняли и снова надели очки, после чего велели карабкаться на корабль. Одного матроса капитан приставил для страховки – а то вдруг бескрылое существо со всего двумя руками сверзится с каната?

- Хороший раб, хороший! – довольно приговаривал капитан, трепля жирную щеку старосты. – Не очень молодой, но хороший. Молодец, хорошо охотишься. А из вещей у него было что хорошее?

- Не было ничего, господин, - ответил честным взглядом староста. – Вот только одежка, что на нем.

Эйхгорн, еще не успевший влезть достаточно высоко, издал тихое хмыканье. На миг ему захотелось заложить старосту, перечислив все, что было в рюкзаке, а главное – минимы.

Впрочем, миним уже нет. Имнии понятия не имели, что это такое, а спросить им в голову не пришло. В первый же день кто-то нечаянно раздавил одну миниму – и деревня была в шоке, когда из той вывалилась корзина фруктов.

Ужасно обрадовавшись, крылатые идиоты тут же передавили и остальные, заполучив две бочки воды, четыре ящика галет и целую гору щебенки и битого кирпича. Трое суток потом дети объедались незнакомыми им сухими лепешками и лопали земные фрукты.

Приняв мыто, капитан вручил старосте расписку. Точнее, просто веревочку с двумя хитрыми узелками. После этого, торопясь обобрать и другие деревни, налоговые пираты отдали концы.

Эйхгорна они в перемещениях не ограничили. Троих других рабов, взятых в предыдущих деревеньках, держали запертыми в трюме, а ему, бескрылому, дозволялось гулять свободно. Все равно же сбежать не сможет.

Да он пока что и не собирался. Возможно, позже, но не сейчас. Благо летучий корабль держал курс именно туда, куда стремился и сам Эйхгорн – в столицу Алатуса, к всевластному правителю-сипе, господину всех имниев.

Эйхгорну очень хотелось его увидеть – хотя он понимал, что это вряд ли удастся. Просто деревенские жители рассказывали о нем какие-то восторженные чудеса. Мол, это настоящий полубог, он живет уже больше ста лет, и никто в подлунном мире не может сравниться с его мудростью и величием.

Летающий корабль действительно оказался лишен всякого волшебства – достижение исключительно технической мысли. И очень продуманное. Вместо парусов наверху был закреплен раздутый просмоленный баллон, полный флогистона. Под ним – большая стеклянная бутыль, соединенная с баллоном шлангом. Когда надо спуститься – часть флогистона перегоняют в бутыль, в результате чего объем кораблета уменьшается, а вот вес остается неизменным. Если надо подняться – флогистон возвращают в баллон, вновь увеличивая объем.

А для перемещения по горизонтали в команде имелись специальные матросы – они летали над и под кораблем, ища попутный ветер. Найдя его – кричали об этом, и кораблет поднимали или опускали. Алатус, режущий атмосферу, точно громадный нож, создавал настоящий хаос воздушных потоков, и ориентироваться в них было делом непростым. Хорошие ветроискатели ценились не меньше, чем на морских судах – лоцманы.

Из разговоров уже с матросами Эйхгорн узнал, что кораблеты на Алатусе весьма распространены. Более того, их продают и вниз, ползунам, но те, разумеется, не могут нормально с ними управляться. Даже те, кто использует волшебство для создания попутного ветра, все равно в подметки не годятся настоящим покорителям небес – имниям.

Имнии действительно были царями воздушной стихии. Эти крылатые создания покорили небеса раньше, чем научились говорить – и они по сей день остаются лучшими матросами для воздушного корабля. Ведь они не боятся выпасть за борт. Собственно, им не так уж и нужен летучий корабль для путешествия, но он весьма удобен и выгоден. Корабль, в отличие от них самих, способен нести очень большой груз и вообще служить передвижным домом.

По своей обычной привычке Эйхгорн очень быстро пересчитал имниев на борту – и всего их оказалось тридцать два. Капитан, штурман, судовой врач, боцман, плотник, газовик, старший абордажник, два ветроискателя, восемнадцать матросов, двое юнг женского пола и три раба в трюме.

Матросы делились на две вахты – пока одна лазала по вантам, чинила корпус, смолила баллон и ходила за скотом, вторая играла в кости, развлекалась с юнгами или просто дрыхла. Спали они вверх ногами, как летучие мыши, - привычка, которой Эйхгорн не замечал у деревенских имниев.