Аригато

Два противолодочных самолета «Альбатрос-1050» поднялись с французского авианосца «Фош», каждый нес под крыльями на внешней подвеске по одной торпеде и по две ракеты «воздух-поверхность», у каждого было топлива на три с половиной часа патрулирования на малой высоте и подготовленный экипаж. Перед ними стояла задача – прочесать Бискайский залив и море южнее с целью обнаружения «Бергквист Лауры», фотография которой была получена по фототелеграфу от штаба военно-морских сил Швеции. В помощь им с борта другого авианосца «Клемансо», поднялся «Атлантик-1151», дальний морской разведчик-бомбардировщик, несущий самонаводящиеся торпеды, для поиска от марроканских территориальных вод до северной границы Бискайского залива. Всем самолетам было приказано обнаружить «Бергквист Лауру» и сообщить ее координаты, чтобы боевые корабли могли выйти с испанской военно-морской базы в Ла-Коруне для ее задержания.

Японские погрузочные лихтеры отвалили от борта сухогруза и направились в сторону стоящего в сотне ярдов парома. Капитан Хантингтон открыл аппарель и отдал якорь. Оба корабля стояли примерно в одной миле от португальского берега.

Капитан повел Бонне и Мак-Генри вниз. Внезапно он обернулся к Бонне:

– Вельбот на месте. Что это значит?

– Что вы имеете в виду?

– Я приказал вам отправить капитана и офицеров судна на «Бенито Хуарес» на этом вельботе.

– Они пытались убить нас, когда мы пришли за ними, – сказал Бонне. – Мы только защищались.

– Каким образом?

– Мы их застрелили.

– Вы убили их?

– Мы были вынуждены убить их.

Капитан молча, стиснув зубы, спустил вельбот на воду, по канату спустился в него сам и запустил двигатель. Его переполняла ненависть к Бонне и Мак-Генри, которые убивают людей из-за денег. Он думал об убийстве двадцати двух человек из их команды и троих судовых офицеров. Но он не думал о других смертях: старого испанского джентльмена, маленького мальчика, лоцмана, толстой леди, одного ворчливого мужа, поджигателя и сорока семи пациентов больницы Святого Юстиниана, дежурного по станции и специалиста по электронике, кокаиниста Анри Фуше – все они умерли в дополнение к тем двадцати шести, потому что капитану Хантингтону были срочно нужны деньги. Но он так не думал. Капитан знал лишь то, что сделали Бонне и Мак-Генри. Как рассчитаться с ними за совершенные преступления? Он решил, что по возвращении с «Така-Мару» разделит с ними деньги, потом объявит им, что не намерен терпеть то, что они сделали, и застрелит их.

Вельбот скользил по спокойной воде к «Така-Мару». Бонне и Мак-Генри с палубы следили за ним, сами будучи под наблюдением Шютта, стоящего за рычагами подъемного крана. Вельбот причалил к борту сухогруза, и два японских моряка помогли капитану взобраться на трап.

Экипажи японских лихтеров уже трудились на грузовой палубе «Бергквист Лауры», они работали в соответствии с планами, рассчитанными на компьютерах Шютта. Ленты транспортеров перемещали сотни ящиков вина к элеваторам, которые опускали их на борт лихтеров.

Первый лихтер отвалил и направился к сухогрузу «Така-Мару», нагруженный двумя тысячами ящиков вина.

Капитан Хантингтон и капитан второго ранга Фудзикава встретились за широким полированным столом в капитанской каюте.

– Как я рад видеть вас! – воскликнул Фудзикава.

– Я тоже счастлив вас видеть, – ответил капитан.

– А сейчас мы должны закончить с этими приземленными, суетными делами, чтобы скорее вернуться к нашим макетам театра военных действий. У меня теперь есть тоже такой. Именно там истинное место для наших утонченных, возвышенных душ.

– Кроме того, – сказал капитан, – я счастлив сообщить, что вина, которые мы смогли получить, даже более высокого качества, чем я рассчитывал. – Он вынул из кармана список вин и протянул его японцу. – Здесь наименования и возраст вин, которые сейчас отгружаются.

Фудзикава с большим интересом изучил список.

– Замечательно, – сказал он, – просто замечательно. Я особенно восхищен вином «Папа Климент» 1961 года. Оно, возможно, не так знаменито, как некоторые другие из этого списка, но если ему дать дозреть еще лет десять…

– Вы на правильном пути, – сказал капитан, – но на вашем месте я бы обратил внимание на «Лафит» 1929 года.

– Хорошо, – сказал японец, – тогда, пока идет разгрузка, приступим к расчетам.

Фудзикава поставил на столик рядом с ним большой чемодан, открыл его и начал вынимать пачки банкнот различной национальной принадлежности. Сначала он пересчитал швейцарские пятисотфранковые банкноты в первой пачке и сделал пометку в блокноте, лежащем перед ним, затем передал пачку Хантингтону. Капитан пересчитал банкноты и тоже сделал пометку в своем блокноте. Они продолжали сосредоточенно пересчитывать деньги.

Гэс Шютт окликнул стоящих на палубе Бонне и Мак-Генри:

– Джентльмены!

Они обернулись к нему.

– Мой план не заканчивается отгрузкой вина, – сказал он.

Подойдя ближе, он понизил голос, словно их мог кто-то подслушать.

– Мы должны прийти к соглашению.

– Насчет чего? – спросил Бонне.

– Насчет того, что мы, я и вы, заслуживаем большей доли, чем нам обещана.

– Как мы может ее получить?