Читаем Ария Маргариты полностью

Я открываю новое — тебя,Придуманного вечером не мною.Быть просто рядом — горькая судьба,Ноя довольна горькою судьбою.Чем ближе, тем известнее все то,Что лучше бы оставить неизвестным,Быть просто рядом — гордо и светло,А горечь убаюкать можно песней.Я открываю новое — тебя,Ты можешь стать в последнем приближеньеПохожим на стареющего пса,Которому не выдали печенье…

Но во время паузы разрешается сольное исполнение и совсем других пьес. Например, глядя на какого-нибудь пижона, затянутого в 40-градусную жару в фирменную кожу с ног до головы, с сережками и колечками во всех видимых и невидимых местах на бледном теле, можно быстро-быстро продекламировать:

Идешь себе по дороге,Солнцем палимый,Такой великан — весь в коже,Крутой и непобедимый,Висят на носу капли пота,От пота под курткой — болото,В сапогах ручной работыНоги сопрели.Жара, как в Лесото —А это Африка!О, это Африка!Аф-ри-ка!

Или при виде дурашливого прыщавого детины, который обижает бездомных нюхальщиков клея, можно проорать:

Эй, ты! В кожаной куртке!Что за привычка отниматьУ карапузов окурки?Что за привычка вороватьНиштякиУ такой же бездомной братвы,Как ты?Все люди — братья,Даже если нет дома,Все братья и сестры,Даже те, кто живет вне закона.Сегодня ты — здесь,А завтра ты — там,Где можноспьяну получитьпо зубам,Где можнозапросто съехать с ума,Не успевпослать всю эту братиюна.

Проорав, насладившись видом испуганной тетки, торгующей молдавскими помидорами по цене испанских апельсинов, имею полное право расслабиться и насочинять пару душещипательных медляков по просьбе сентиментального тренера по футболу, черной своей шевелюрой слегка смахивающего на знаменитого аргентинца Диего Марадону периода буйного марадоновского расцвета. Даже мелькает предательская мыслишка — не предложить ли спеть эти, с позволения сказать, романсы Кипелычу и не выпустить ли их на сингле? «Нет, — твердо отвечает Валерий Александрович на мое гнусное предложение, — пусть романсы поет Носков, а я бы спел что-нибудь блатное… Нет, скорее лагерное, но серьезно».

Музыку к стихам сочиняет все тот же футбольный тренер, и пропевает их с должным надрывом и тоской. На кухне.


РOMAHC 1

Ты странная сегодня и чужая,Не плачешь, не смеешься, а молчишь,Молчишь все утро, с интересом наблюдая,Как снег летит на землю с белых крыш.Я словно вычеркнут тобой из этой жизни,Ты слышишь звук совсем других шагов —Он шел к тебе по мокрым грустным листьямС букетом неизвестных мне цветов.Тишина…Ах, какая вокруг тишина!Между нами — стена не стена,Тишина.,Во сне прочитано тобою снова имя,Которое шептала столько раз,Мы странные сегодня и чужиеНа фоне падающего с крыши серебра.Тишина…Ах, какая вокруг тишина!Между нами — стена не стена,Тишина…

РОМАНС 2

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского флота
Адмирал Советского флота

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.После окончания войны судьба Н.Г. Кузнецова складывалась непросто – резкий и принципиальный характер адмирала приводил к конфликтам с высшим руководством страны. В 1947 г. он даже был снят с должности и понижен в звании, но затем восстановлен приказом И.В. Сталина. Однако уже во времена правления Н. Хрущева несгибаемый адмирал был уволен в отставку с унизительной формулировкой «без права работать во флоте».В своей книге Н.Г. Кузнецов показывает события Великой Отечественной войны от первого ее дня до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары