Никто не может нам с тобой помочь,Никто не скажет вслух такого слова,Чтоб перестала причитать над нами ночь,Набросившая на сердца свои оковы,Никто не может нам с тобой помочь…Никто не может нам смотреть в глаза —Боятся утонуть в чужой печали.Мы оказались тоньше хрупкого стекла,А все считали — мы из равнодушной стали,Никто не может нам смотреть в глаза.Никто во всей Вселенной не спасет,Никто во всей Вселенной не поможет,Я поклонюсь тебе, благодаря за все,Благодарю за все… Но все же…Никто во всей Вселенной не спасет!Никто не сможет нас остановить,Мы разбросали камни и собрали,Не надо сладких песен о большой любви,Ни друг, ни враг ее в лицо не знают!Никто не может нас остановить……а я врубаю на полную мощь «Yellow River» старой и доброй группы «Christie».
…Жила-была в нашей старенькой больной всякими напастями стране другая страна. Ну, как матрешка в матрешке… И звали эту самую внутреннюю страну-матрешку Попсоголией. Жители, соответственно, значились в налоговых инспекциях как «попсоголики, попсоголички и попсогольцы». Одевались жители очень ярко, модно, и волосы красили ярко, модно, и выражались они тоже ярко, модно — громко так матерились. И все свободное от неработы время пели разнообразные «тру-ля-ля» и вертели во все стороны света аппетитными попками. Как те самые последние кубинцы-кубаши, которые со своего Острова Недоеденных Сокровищ все никак не доплывут на автомобильных покрышках до позеленевшей от статуйной свободы рогатой тетки с FUCK-елом в натруженных руках.
А в аккурат через центр этой самой Попсоголии проходит изгородь из колючей проволоки и разделяет территорию на две неравные части. Чистокровным попсогольцам отошла при разделе земельной туши та часть, что побольше, а ту часть, что поменьше, отвели под выпас остатков некогда великой рок-нации, которые никак не желали кидаться в кислотный чан и мутировать в радужных тру-ля-листов. Равно-правие и чистейшей пепси-колы демократия царит в Попсоголии благодаря Ее Главной Направляющей Силе
— всегда облаченной в бронежилет, зеленые очки для подводного плавания и ботинки на настоящем гусеничном ходу. С периодически постреливающими горохом атомными пушечками.