Ария

– Я оставил свои контакты хирургу. Писем и телеграмм не было. А самый главный показатель, – он вдруг заулыбался, – если в газетах нет сообщений о том, что титул переходит к младшей сестре Торуса, значит, точно жив.

Я криво улыбнулась в ответ. Действительно, газетчики первыми разузнают обо всем на свете. Как они это делают? Даже без официального объявления помолвки между арией Крей и арием Хорном, нам перемыли все косточки, выдумывая все более невероятные обстоятельства вспыхнувшей между нами неземной любви среди свиста пуль и взрывов гранат. Просто какая-то военная сказка.

Работы для герры Вилары прибавилось. Ей пришлось отвечать на сотни писем и поздравительных открыток от знатных и не очень семей королевства. Даже Велир Хорн прислал несколько слов, сводящихся к одной идее – если я не смог возродить магическое семейство, то мой сын сможет. Я тогда лишь подумала, что если у нашего гипотетического ребенка проявится магия, то он будет носить имя не Хорна, а Крея, так как магия будет моя.

Но все это лишь фантазии и предположения. Скорее всего, никакой свадьбы не будет. Чем больше я об этом думаю, тем глупее выглядит мой ночной порыв у постели Хорна.

– Кстати, Эдвард меня вызвал для разговора с Горном, – стал вдруг серьезным Дарий, – маг в тюрьме и отказывается говорить. Так что все, что у нас есть – это его откровения в том деревянном гробу, в котором нас держали.

– А как проходят переговоры по поводу обмена ценным пленником?

– Здесь все в порядке, – усмехнулся Дарий, – война почти закончилась. Без Горна и генерала фракрийцы быстро сдулись. А может, они боятся снова остаться с луками и стрелами? – хохотнул маг земли. – Как бы там ни было, их король согласен на мирные переговоры. Он уже прислал дипломатов.

– И что мы потребуем взамен?

– Не думаю, что Эдвард захочет что-то сверх того, что у нас было. Сейчас наша армия уверенно наступает, противник ничего не может ей противопоставить. Еще немного, и мы перейдем границу.

Герра Вилара принесла чай.

– Еще одна отличная новость, – вдруг заулыбался Дарий, – у моей малышки Розамунды проявилась магия. Вчера она, сидя в песочнице, одним касанием построила башню.

– Поздравляю! – искренне обрадовалась я. – Это чудесно! И как бы было замечательно, если бы узнали способ возврата магии.

– Именно из-за этого меня и пригласил Эдвард, – произнес Дарий, – Горн молчит с того самого момента, как приехал в Шалир. Сегодня мы спустимся к нему вдвоем.

– Это не опасно?

– Он сидит в дворцовой тюрьме, – мотнул головой Дарий, – там все сделано из цельного камня, он даже стол не сможет сдвинуть с места. Мои предки строили дворец и тюрьму в том числе.

Я задумчиво провела глазами спину выходящего из кабинета Зорга. Уверена, что и для него есть камера в этой тюрьме, только она полностью металлическая или деревянная. Как была камера для моего отца. Ремы очень предусмотрительны и подготовились на все случаи.

Да, сейчас приоритеты сдвинулись, война отступила на второй план, и первоочередной задачей для короля стала проблема возврата магии. Если бы удалось ее вернуть, жизнь в королевстве кардинально бы изменилась. Где Горн откопал эту формулу? Почему раньше никто до нее не добрался? Ведь это золотое дно. Безграничные возможности. Берги, Нурвы, Хорны и прочие семьи. Они отдали бы все на свете за возможность снова стать магами.

***

Следующим утром у меня на столе лежал запечатанный конверт из королевской канцелярии. Я опасливо вытащила плотный листок с личным вензелем Эдварда шестнадцатого.

«Его величество ожидает вас в кабинете в десять утра».

Бросив взгляд на часы, я торопливо подошла к зеркалу. Есть полчаса, чтобы морально подготовиться. Лицо было бледным от волнения. Гладкая безукоризненная прическа, темно синее ровное платье со скромным полукруглым вырезом. Только вот руки немного дрожат, в глазах паника. А сердце колотится так, словно меня пригласили не на аудиенцию, а сразу на плаху.

– Манеры, этикет, традиции, – прошептала я своему отражению, медленно выдыхая, с радостью отмечая, как расслабляются мышцы, и замедляется биение сердце. Похлопав себя по щекам и нацепив легкую вежливую улыбку, я вышла из кабинета.

– Ваше величество, – Эдвард коротко кивнул, отвечая на приветствие, и махнул на одно из кресел, стоящих напротив его стола. Раньше я бы подошла к нему, обняла, попеняла на измученный вид, даже, возможно, шутливо чмокнула в щеку. Но не сейчас. Сейчас в его глазах стояло предупреждение – не тронь!

– Горн согласен говорить только с тобой, – хрипло произнес Эдвард, когда я уселась. – Дарий предположил, что он чувствует свою вину за то, что ты лишилась родителей из-за его мести.

– Когда мне идти? – четко и по-деловому.

– Как можно скорее, – ровно ответил король, – Горн очень плох. Врачи говорят, что ему недолго осталось. В последние месяцы он совершенно не щадил организм, работая на износ.

– Что ты хочешь, чтобы я у него узнала?