Арийский мессия

Полицейские уставились на Линкольна с таким видом, словно никогда в жизни не видели чернокожего.

– А этот негр – с вами? – спросил один из них.

– Этот, как вы его назвали, негр – офицер полиции города Нью-Йорк.

– Ой, извините, – машинально вытянулся по струнке полицейский.

– Все в порядке. Спасибо вам, я сообщу вашему начальству о том, что вы действовали очень оперативно, – с самым серьезным видом проговорил Линкольн.

Полицейские отдали честь и стали окриками разгонять оставшихся зевак. Дон Рамон, Геркулес и Линкольн пошли прочь по узкой улочке, и вскоре движущийся им навстречу поток людей превратился в тоненькую прерывистую струйку: по этой – одной из самых опасных в Мадриде – улице люди старались без особой надобности не ходить.

– Что было нужно от вас этим людям, уважаемый дон Рамон? – спросил Геркулес, когда они отошли довольно далеко от площади, на которой произошел инцидент.

Писатель посмотрел по сторонам и дрожащей рукой поправил свое пенсне.

– Рядом с вами теперь находимся мы, а потому вам можно никого и'ничего не бояться, – сказал Линкольн.

– У мадридских улиц есть глаза и уши, так что давайте-ка лучше зайдем в какую-нибудь таверну, – предложил, снова осмотревшись по сторонам, дон Рамон.

– Этот район имеет не очень-то хорошую репутацию, – покачал головой Геркулес. – Как и его таверны.

– Но мы не можем пойти в кафе из тех, в которых я обычно бываю, – эти люди, возможно, попытаются подкараулить меня там.

Они зашли в мрачноватую на вид таверну на этой улице и сели за стол в дальнем углу зала. К ним вскоре подошла смахивающая на цыганку официантка, и они все трое заказали себе вина.

Дон Рамон, сидя за столом, все еще исходил потом и тяжело дышал: перенесенный им недавно испуг и быстрая ходьба по улице его утомили. Он взял бокал со стола, но его рука так сильно дрожала, что писатель едва не расплескал вино.

– Успокойтесь, а то с вами, чего доброго, еще случится обморок, – сказал Геркулес, опустошив свой бокал и снова наполнив его из кувшина, поставленного официанткой на стол.

– Я уже второй день боюсь вернуться домой. Вчера ко мне явился какой-то подозрительный незнакомец, – то ли австриец, то ли немец, – и мне пришлось спасаться от него бегством.

– Вы можете пожить некоторое время в моем доме, – предложил Геркулес.

– Большое вам спасибо.

– Мы всего лишь отплачиваем вам добром за добро – вы ведь спасли нас в той сложной ситуации, в которой мы оказались в австрийском посольстве, – добавил Линкольн.

Он взял свой бокал и сделал глоток. Это красное вино явно было не очень качественным.

– Это пустяки. Любой человек на моем месте сделал бы то же самое, – ответил, постепенно успокаиваясь, дон Рамон.

– Вы говорили, что хорошо знакомы с послом, да? – уточнил Линкольн.

– Нельзя сказать, что мы с ним близкие друзья, но он является почитателем моего творчества, – ответил писатель.

– Нам необходимо взглянуть на кое-какие бумаги, которые находятся у него. Вы не могли бы нам в этом помочь? – поинтересовался Линкольн.

– После происшедшего в посольстве это будет нелегко. А что это за бумаги?

– Записи одного из профессоров, которые совершили членовредительство в Национальной библиотеке.

– Я что-то читал об этом в газетах, – оживился дон Рамон.

– Между инцидентами, произошедшими с этими тремя профессорами, возможно, существует связь. У нас есть сведения о профессорах Майкле Прусте и Франсуа Аруэ, но нам мало что известно о том, какими исследованиями занимался профессор фон Гумбольдт, – объяснил Геркулес.

– Я подумаю, что смогу для вас сделать, а пока что я, можно сказать, связан по рукам и ногам – главным образом потому, что меня преследуют эти белокурые красавцы.

– Белокурые красавцы? – переспросил Линкольн.

– Да, светловолосые херувимчики. Те двое мужчин, которые на меня напали, были высокими и светловолосыми. Они, по всей видимости, немцы, – пояснил дон Рамон.

– А… а почему они на вас напали, уважаемый дон Рамон? – спросил Геркулес, то и дело прикладывавшийся к своему бокалу.

– He знаю точно, но думаю, что их нападение было как-то связано с теми книгами, которые я долго искал и которые недавно приобрел.

– И что это за книги? – поинтересовался Линкольн.

– Они, насколько я могу судить, не представляют никакого интереса для обычных читателей и могут заинтересовать разве что ученых.

Дон Рамон, посмотрев по сторонам, чтобы убедиться, что их разговор никто не подслушивает, наклонил голову и шепотом сказал:

– Как вы, видимо, и сами знаете, знаменитый португальский мореплаватель Васко да Гама первым из жителей Западной Европы обогнул Африку и доплыл до Индии.

– Да, он проложил знаменитый португальский маршрут, ведущий к богатым пряностями берегам.