Аринка, Жена Ваньки_Каина (СИ)

ДАРЬЯ. Ваня, который Каин, никогда не был мне ни мужем, ни хахалем, хоть и старше я его только на два года, но он всегда называл меня мамочкой. Мой сын, Аринкушка, фамилию носит отцову, Корытин.

АРИНКА. Ивану Осипову теперь, выходит, тридцать шесть.

ДАРЬЯ. А твоему брату исполнилось три года.

АРИНКА. Как же тятя не разыскал вас?

ДАРЬЯ. Мало ли, вот и поговорим, я же по вам грущу, жалела же с любовью.

АРИНКА. Я сама себе хозяйка, обожду, только я выйду со двора, не хочу кое с кем встретиться.

ДАРЬЯ. Добро, жди меня около трактира на тракте, там меня мужики обещали в деревню подвезти.

АРИНКА. Ничего, я здесь обожду, на крылечке.

ДАРЬЯ. Я - скоро. (Уходит в дом.)

АРИНКА. Дарья... всё так же хороша, меня теперь наверное моложе. О, чёрт, не успела, куда бы узелок девать, под крыльцо. (Забрасывает узелок под крыльцо.)

К калитке подходит Федька.

ФЕДЬКА (входит во двор). Аринка, ты уже на ногах!

АРИНКА. Да вот пробую ноги.

ФЕДЬКА. Дай, помогу сойти с крыльца.

АРИНКА. Нет, я уже походила, наоборот пора в дом.

ФЕДЬКА. Ариш, я тут столкнулся с одним из наших, ну, из Каиновых ребят. Уходить надо сегодня же, лучше прямо сейчас.

АРИНКА. Так чтобы вот прямо сейчас, никак. Ты один беги, а меня тётя Лида где-то спрячет, потом тебя где-нибудь догоню, скажи только где.

ФЕДЬКА. Бросить тебя, нет.

АРИНКА. Чушь порешь, по одному легче гаситься, я тебе сейчас обуза, ногами едва двигаю, мне лучше телегу какую, не переживай, я придумаю, ты знаешь.

ФЕДЬКА. Поцелуй хотя бы на прощанье.

АРИНКА. Выздоровею, нацелуешься, сейчас тётя Лида сказала любой нечистый человек может порчу навести, даже не нарочно.

ФЕДЬКА. Радость ты моя. Встретимся на Смоленщине, помнишь, говорил тебе, как найти деда Кушляева в деревня Знаменке. Я карты читал ещё у тяти, когда он в Приказе служил, на Угре ещё наши русские, но нам дальше, пойдём в славянские земли, там и Каиновы руки коротки. и московскому сыску до нас дела не станет.

АРИНКА. Мамины корни там, но я-то тятина дочь. Всё, иди, иди-иди.

ФЕДЬКА. Каиновы парни могли уже прийти за мной, сюда-то я через лес следы заметал. Не задержись лишнего. До встречи. (Уходит со двора.)

АРИНКА. Прощай. Стало быть, судьба. Огородами надёжнее. (Достаёт узелок.) Ох, ещё Дарью же дожидаться. (Уходит за дом.)

Во двор возвращается Федька. Из дома выходит Дарья.

ДАРЬЯ. Ваня!?

ФЕДЬКА. Что ты, женщина, обозналась. Тётя Дарья!? Это я, Федька Половцев, помните, жених Аринушки?

ДАРЬЯ. Надо же ж быть таким схожим...

ФЕДЬКА. Нас всегда путают, хоть бороду срезай.

ДАРЬЯ. Ничего, что путают, сам не запутался бы. Я-то приехала к Анатольевне, за помощью, Аринку видела, убежала куда-то с узелком.

ФЕДЬКА. Она едва ходит, какое там чтоб бежать, с узелком?

ДАРЬЯ. Ну, может, не так выразилась, всё, прощай, меня ждут.

ФЕДЬКА. Так в доме Аринки нет?

ДАРЬЯ. Бывай, и, точно, побрейся, не то заметут тебя твоею же бородою за чужие грехи. Аринку в доме я не видела. (Уходит со двора.)

ФЕДЬКА. Бежала... от кого... не верю. (Уходит в дом.)

Из-за дома выглядывает Аринка.

АРИНКА. Чёрт тебя дёрнул вернуться, нелюбый. И тебя мне, Дарья, не надобно, чужие тайны - своя могила. Прощай, дом. (Прячется.)

Из дому выходит Федька.

ФЕДЬКА. Ушла, попрощалась. Ни черта не понимаю. Самому унести бы ноги.

СЦЕНА 16. Утро. Спальня в особняке. Осипов одетый лежит на кровати, играет на чипсане. Входит Полещиков, в уличной одежде.

ПОЛЕЩИКОВ. Что за свистулька?

ОСИПОВ. Попрощался с домом?

ПОЛЕЩИКОВ. Непристойно, Иван, разговаривать с человеком, лёжа.

ОСИПОВ. Это чипсан, пастушья радость, моё детство. Я много разных дудочек со свирелями понаслушался, и чище звучат, и радостнее, и нежные есть такие, что хоть плачь, но этот по мне самый наш, исконный, в нём и колыбель слышится, и Москва.

ПОЛЕЩИКОВ. В этой комнате я родился.

ОСИПОВ (вставая). Обижаешься, что я купил твой особняк. Не страдай, я ж исключительно из благотворительности, чтобы ты насчёт денег не морочился, по товариществу нашему, князь.

ПОЛЕЩИКОВ. Поздно уже, рано выезжать. Зачем так парадный вход подсвечивать, Иван, как будто гостей ждёшь?

ОСИПОВ. Без меня ждал бы да ждал покупателя, сидючи в Санкт-Питерсбурхе, пока купят дом, особенно если никто не хочет. Никого не жду, а тебе на дорожку почему не подсветить. Может, здесь и поспишь напоследок? Так-то приказали бы сменить постель после моих сапог и вся недолга.

ПОЛЕЩИКОВ. На прощанье одно скажу, Иван Осипович, не все самодержцы обязательно громилы и людоеды, многие любили созидать, творить добро. Последнюю ночь в Москве обещал быть у брата. Прощай.

ОСИПОВ. А я первую ночь один-одинёшенек за столько лет, аж взлететь охота, ни одной разбойничьей рожи в поле зрения, спасибо за избу. За "самодержца" благодарю. До утра, небось, в картишки, Яков Никитич, ну, да ничего, в дороге отоспитесь. Добрый путь, твоё сиятельство.

ПОЛЕЩИКОВ. Эх, твою бы силу и напор да в мирных целях. (Уходит.)

ОСИПОВ (идёт к окну.) Хорошо, сообразил, чтоб двор подсветили, так не хочется пропустить последний княжий выход на родной двор.

Из-за портьеры выходит Аринка.

АРИНКА. Иван Осипович.