Аристарх Бессмертный

От сильного удара запертая дверь слетела с петель, и из тьмы зала, сопровождаемый жалобными стонами эха, шагнул здоровенный детина ростом за метр восемьдесят и со спортивным разворотом плеч. Тратить время на разговоры он не стал, и с ходу заехал пудовым кулаком в челюсть бессмертному государю. Что-то громко хрустнуло, свет в очах мигнул. Слетевшая корона забрякала по полу, позади трона. Обморок продолжался долю секунды, проклятое бессмертие вернуло Аристарха к жизни, и он почувствовал, как его сгребли за грудки, затем новый удар доломал челюсть. Обутыми в тяжёлые берцы ногами Иван (Дурак или Царевич, тут уже нет разницы) приложил Аристарху в колено, а следом в промежность, навсегда лишив возможности интересоваться женским полом.

— Ванечка, хватит! — закричала Елена Прекрасная. — Ты его убьёшь!

— Ничего ему не будет, гадине бессмертной! — новая серия ударов пришлась по рёбрам. — А убью, то так ему и надо! Не будет в следующий раз на девчонок нападать. Таких, как он расстреливать нужно. Я же слышал, что он тебе говорил.

— Ваня, уйдём отсюда!

Иван рывком поднял Аристарха, мёртво валяющегося на полу, швырнул на хрустнувший трон.

— Цари, падаль.

Двое, гордые собой, удалились по пути, указанном включённым гаджетом, оставив бесчувственное Аристархово тело, которому лишь бессмертие не позволяло скончаться сию же минуту.

Первое, что сумел почувствовать Аристарх, когда сознание вернулось в нему, была боль. По сравнению с этой болью ночные пытки показались детскими играми. Потом сквозь наплывы тошноты просочился какой-то звук. Негромкий голос напевал, довольно верно выводя мелодию:

— Там в степи глухой замерзал ямщик…

Аристарх с трудом разлепил один глаз.

По тронному залу, что-то поправляя, бродил Кащей. Заметив слабое движение, он повернулся к Аристарху и неласково спросил:

— Что, нацаревался?

— По-мо-ги… — с трудом выдавил Аристарх.

— Как я тебе помогу? Ты бессмертный, помоги себе сам.

Кащей поднял валяющуюся на полу корону, привычно надел, потом, спохватившись, напялил её на голову Аристарху. Острая боль пронзила Аристарха от макушки до копчика. Аристарх замычал сквозь расквашенные губы.

— Что, тяжёл царский венец? А ты заметил, что все короны, что в сундуке спрятаны, золотые, а эта — железная? Есть в том глубокий смысл, жаль тебе не понять. А что больно, так это у тебя трещина в черепе. Сотрясаться там нечему, а для боли, надо же, что-то нашлось. Кстати, мозги не болят, так что это нечто другое.

Дурнота наплывала на Аристарха, голос Кащея прорывался сквозь неё, усугубляя страдания.

— Я думал ты дольше продержишься, дашь отдохнуть хотя бы месячишко, отоспаться по человечески. А ты — неполную неделю подарил… Эх!.. И на чём ты прокололся? Я же тебе говорил: следи за мордоворотом, он может сюда найти путь неведомый. Я — что, старый человек, интернетов не знаю, а ты должен был понимать, что к чему. Испокон веку дорога сюда шла по Ягишиной тропе через мир живых в мир мёртвых, и других путей не было. А Иван сюда прошёл виртуальной тропой. Скажи спасибо, испугался он, что тебя убил, а в нынешнем веке даже злодеев убивать возбраняется, и адрес на гаджете изничтожил, а то начал бы сюда народ шастать, кто ни попадя, как во времена Калистрата. В общем, натворил ты делов, Аристаша, а пользы от тебя с гулькин нос. Вот, разве что, горячую ванну соорудил. Я прежде говорил, что мыться Кащею не обязательно, но коли ванна есть, то почему бы не сполоснуться?

Аристрах хотел что-то сказать, но не смог.