Аристократ

— Ваше высочество, — вздохнул Наиль, присаживаясь в кресло и задумчиво складывая перед собой пальцы «домиком». — Дело не в страхе ответственности. Под моим началом каторжане. Каждый из моих бойцов — это смертник или каторжник, подписавший духовный воинский контракт от отчаяния. Они все — очень порочные личности, которых приходится жестоко дрессировать, словно свору диких злых собак. Как вы предлагаете поместить вас в подобные условия к таким опасным ребятам?

— Почему ты стал говорить так официально?

— Потому что этот разговор вышел за рамки допустимого, ваше высочество. Я не смею обсуждать эту тему в качестве вашего друга, так как решение должен принять командир пятого батальона третьей пехотной дивизии. И как капитан Восточной Армии я призываю вас выбрать другое подразделение.

— Но довериться я могу только тебе. Преступники? Плевать!

— Чтобы вступить в ряды бойцов моего батальона, вам придется тоже надеть нашивку преступника. Это недопустимо. И отношение будет как к преступнику. Ваше высочество, вы не выдержите.

— Это не тебе решать, что я выдержу, а что — нет! — строго и холодно ответил Эйфин, прямо взглянув своими золотыми глазами в холодные и безразличные глаза Наиля. — Ледяной Демон, да? Так тебя прозвали, верно? Думаешь, я ничего о тебе не узнавал? Считаешь меня наивным идиотом, как и все остальные?

— Хм, — с интересом посмотрел парень на преобразившегося принца. Теперь перед ним стоял не инфантильный увлекающийся ребенок, а уверенный в себе мужчина, в котором чувствовался волевой стержень. — Надеюсь, это мне не показалось…

— Что показалось? — стушевался принц странному ответу, разом утратив свой героический вид.

— Что у тебя есть цель. И воля, которая двигает тебя к этой цели.

— Ты… — глаза Эйфина перестали сиять золотом и широко распахнулись. Как он понял?

— Я приму тебя. В некоторой степени среди моих бойцов тебе действительно будет легче затеряться. Вряд ли кто-то вообще подумает, что член королевской семьи смешался с ворами и убийцами. Надеюсь, ты не пожалеешь о своем решении. Это будет настоящий ад.

— Черт! Обязательно было говорить такое в конце?

— И еще одно. Как только тебя зачислят в мой батальон, тебе лучше забыть о нашей дружбе. Это ты предложил. Никаких поблажек. Упомянул мое прозвище? — нехорошо усмехнулся Наиль. — Скоро ты поймешь, за что мне его дали. Пойдем, путь нас ждет неблизкий.

В ночных сумерках два всадника выехали из виноградников и направились по торговому тракту в сторону восточной границы. Наиль был молчалив и задумчив, пытаясь разобраться в себе и понять, что с ним происходит.

Эйфин. Почему он так легко пошел на поводу у этого мальчишки?

Его тренированный разум дал слабину, защитная броня, которой он себя окружил — треснула. Частично в этом был виноват Зиргрин, вдруг озаботившийся одиноким существованием своего ученика. Он подталкивал Наиля к этой дружбе, а Наиль настолько доверял одушевленному клинку, что не стал отказываться от такой возможности. Да и хорошие отношения с членом королевской семьи казались выгодными — даже если это был «падший принц». Но что случилось потом?

А потом Наиль обнаружил, что Седьмой принц не так прост, каким пытался себя показать. Он вел себя безрассудно, из-за чего его просто не воспринимали всерьез. Но был ли он таковым на самом деле? В Эйфине была какая-то загадка. Словно он, подобно Наилю, жил двойной жизнью. Нет, не так. Словно в принце было две личности. Одна — напоказ, а другая — истинная, которую он никому не открывал. Но, в отличие от Наиля, разум Эйфина не был достаточно дисциплинирован, так что он иногда, в особенные для него моменты, показывал совершенно необычные реакции.

Но он не был лицемером. Наверное, Эйфин был самым чистым и честным человеком из всех, кого когда-либо встречал Наиль. Его двуличие было не признаком коварства, а средством защиты.

Встать на колени… Это не было инфантильным решением. Принц прекрасно понимал последствия своего поступка, так что перед этим убедился, что никто не войдет и не застанет эту странную сцену.

Одушевленный меч был прав, они действительно могли стать настоящими друзьями. Потому что у обоих были сложные личности и оба они никогда не раскроются друг перед другом полностью. Это было невозможно. И это тоже было хорошо.

— Скучно, — нарушил молчание принц.

— На ближайшем привале ты приступишь к физической подготовке. Вот тогда станет веселее.

— Что? Нет, погоди, я на это не соглашался!

— Какой у тебя выбор? Ты едешь в армию. Да еще и в мой батальон. Никто у преступников их мнением не интересуется. Если приказано — ты выполняешь.

— Но я же еще не в армии!

— Самый сложный момент для тебя — привыкание к нагрузкам. Это очень болезненно, а когда с тебя требуют все больше и больше — можно и сломаться. Тебе лучше пережить боль привыкания к физическим нагрузкам до того, как попадешь в нежные руки армейских сержантов. Я не шучу.

— Хорошо, — неожиданно спокойно и уверенно ответил Эйфин. — Но меня кое-что беспокоит.

— Что именно?

— Мои руки. Насколько они огрубеют? Я еще смогу держать в руках резец?