Аристократ на отдыхе. Том 4

Я натянул рубашку прямо на мокрое тело и не спеша направился навстречу барону Соболеву.

Он приехал не один — кроме самого барона из большого черного внедорожника вылезли еще трое охранников. Все как на подбор здоровенные, угрюмо глядящие исподлобья на окружающую красоту. Все вооружены мечами.

Сам барон оказался стройным блондином средних лет. Взгляд у него был холодным, ничего не выражающим.

Я прислонился спиной к тихо скрипнувшей створке ворот — плотники еще не успели ее заменить — и без улыбки посмотрел на Соболева.

Мокрая рубашка приятно холодила плечи.

Стук молотков за моей спиной смолк, плотники увидели гостей и бросили работу.

— Добро утро, Никита Васильевич! — так же без улыбки сказал Соболев.

Он шагнул ко мне и протянул руку, но я не пошевелился.

Просто смотрел ему в глаза.

Барон был Одержимым. И о стихии его Дара мне не пришлось долго гадать — магия Льда. Похоже, Соболев втайне очень гордился своей магической силой, он даже внешне хотел ей соответствовать.

А может, у него просто кишки смерзлись от долгого соседства с ледяным демоном.

— Давай к делу, — сказал я, слегка оттолкнувшись спиной от створки ворот. Охранники Соболева среагировали на мое движение — шагнули вперед и положили руки на оружие.

— У тебя так много лишних людей? — спокойно спросил я Соболева.

— Сядьте в машину! — не оборачиваясь, приказал Соболев охранникам.

Один из них чуть задержался — видно, он был старшим и лично отвечал за безопасность своего господина.

— В машину! — повысив голос, повторил Соболев.

Дверцы внедорожника мягко захлопнулись.

— Так о чем ты хочешь поговорить? — спросил я. — Я тебя слушаю.

— Никита Васильевич, вы заперли моих людей в аномалии Льда, — сказал Соболев. — Я это знаю.

Он неторопливо пошел вдоль ограды, ожидая, что я пойду за ним. Но я не двинулся с места, и барону пришлось остановиться.

— У меня есть письменный договор с Никифором Белецким. Он предоставил мне право пользоваться аномалиями. Вот!

Соболев достал из кармана свернутый трубочкой документ и протянул его мне. Но я только улыбнулся.

Я чувствовал, что мое молчание бесит Соболева. Ну, а с чего вдруг я стану объяснять ему свои действия? Как по мне, все и так понятно.

— Я знаю, что договор теперь недействителен, — нетерпеливо сказал Соболев. — Но в тот момент, когда я отдавал людям приказ пойти в аномалию, я этого не знал. Поймите, Никита Васильевич!

— Да я понимаю, — улыбнулся я. — Но почему ты решил, что это меня волнует?

— Вышло недоразумение, Никита Васильевич! Я приношу вам свои извинения. Ну, поймите же!

— А долг перед казначейством в четыреста тысяч — это тоже недоразумение? — поинтересовался я.

Я кивнул на договор.

— Вот эта бумажка подтверждает, что вы с Белецким заодно. Значит, долг перед казначейством висит на вас. Твои люди его отработают. Если хочешь, можешь им помочь, даже вместе с охранниками. Быстрее управитесь. Видишь, как все просто?

— Там мой племянник!

Я чувствовал, что Соболев закипает. Но на его лице не дрогнул ни один мускул. Только глаза чуть прищурились.

— Свобода твоего племянника стоит четыреста тысяч. Хотя нет — триста тридцать. Часть долга уже погасил Ванютин.

— Это просто смешно! Такие деньги они не отработают, даже если будут добывать магический лед десять лет!

— Все зависит от их старания, — улыбнулся я. — Ты можешь выкупить своих людей. Сумму я тебе назвал.

— А если я обращусь в полицию? — спросил Соболев.

Но он и сам понял, насколько беспомощно это звучит, и недовольно скривил губы.

— Я чувствовал, что не сумею вас уговорить, Никита Васильевич.

— Мои условия я тебе озвучил, — сказал я.

— Но у меня есть другое предложение, — словно не слыша меня, произнес Соболев. — Я предлагаю вам сыграть.

Такой поворот удивил даже меня. Он был слишком неожиданным.

— Раскрой мысль, — хмыкнул я.

И тут ощутил ментальное воздействие.

Барон пытался надавить на меня магией. Ого!

Утро переставало быть томным. Зато запахло приключением — все, как я люблю.

Я поставил магический барьер — не настолько мощный, чтобы раз и навсегда отбить у Соболева охоту к подобным играм. Просто достаточно сильный, чтобы погасить его воздействие.

— Я предлагаю вам сыграть, Никита Васильевич. В любую игру по вашему выбору. Я ставлю полмиллиона. А вы — одну из ваших аномалий и свободу моих людей. Если я проиграю, полмиллиона станут вашими. Но за это вы отпустите моего племянника.

Я весело присвистнул. Жизнь заботливо не переставала меня удивлять.

— А какая именно аномалия тебя интересует?

— Это я скажу, когда мы договоримся, — ответил Соболев.

И еще усилил ментальный нажим.

— Но поверьте — ни одна из ваших аномалий не принесет вам полмиллиона даже за несколько лет. Повторяю, любая игра по вашему выбору. Так что? Вы согласны?

— Ты дурак, что ли? — улыбнулся я. — Поезжай домой, и больше здесь не появляйся. Иначе я сыграю с тобой в игру, которая называется «Догонялки с ликтором». Любимая забава самоуверенных Одержимых. Только вот заканчивается всегда одинаково.

С этими словами я резко толкнул в сторону Соболева ментальный барьер.