Аристократ на отдыхе. Том 6 (СИ)

— И как это вам поможет? Одного из Лабуалей все равно казнят. Вы не сможете доказать, что Трубецкой напал на Машу под моим влиянием. Для всех это будет жестокое убийство. Кроме того, есть вероятность, что после смерти я тоже стану призраком. Одержимым призраком. Очень сильным и, поверьте, очень злым. Тогда у меня не останется ничего, кроме желания отомстить!

— А что у тебя есть сейчас? — поинтересовался я.

— Жизнь, — твердо ответил ректор. — Я хочу жить. И просто защищаюсь!

— Интересный способ защиты ты выбрал, — заметил я.

— А что мне оставалось? — спросил ректор. — Когда я узнал, что Лабуаль не погиб, а стал призраком, у меня не было другого выхода. Он все равно отомстил бы мне за свою смерть!

— Ну, допустим, — кивнул я. — Допустим, Степан Лабуаль сознается в убийстве. Его казнят, а профессора отпустят. Как это помешает мне убить тебя?

Худое лицо ректора скривилось.

— Зачем вы вообще вмешались в это дело? — с горечью сказал он. — Вы стали камушком, который попал в точный механизм и почти разрушил его!

— Ну, извини, — усмехнулся я. — Такая у меня работа. Так ты все сказал? Я могу начинать?

Призраки за спиной ректора испуганно попятились.

— Нет, — быстро ответил ректор. — Я знаю, как сделать, чтобы все остались живы! У меня есть к вам предложение!

— Я тебя слушаю, — кивнул я.

— Я дам на суде показания, что Николай Степанович был неуравновешен в общении. Много работал, нервничал. Это подтвердят и другие — студенты, преподаватели. Ему назначат медицинское обследование. Вы поможете мне познакомиться с лекарями. Хотя, скорее всего, я их и так знаю.

Глаза Кравцова неотрывно смотрели на меня.

— И я сделаю так, что у него определят магическое помешательство. Тогда Лабуаля не казнят, а отправят в лечебницу. И там вы сможете создать ему условия. Он будет жить!

— Допустим, — согласился я. — Но его внучку будут считать родственницей убийцы.

— Это неизбежно, — оскалился Кравцов. — Поймите!

Он наклонился вперед.

— Никита Васильевич, мне осталось не так много. Лет пятьдесят. Может быть, сто. Я дам вам слово, что перед смертью открою настоящую причину смерти Трубецкого. И тогда Лабуаля оправдают. А вы дадите мне слово, что не станете меня убивать. Я просто хочу жить!

— Ясно, — кивнул я. — Я тебя понял. Дай мне минуту.

Я прошел прямо сквозь призрака к куче мячей в углу спортзала. Взял один, повертел в руках.

— Подумайте над моим предложением! — крикнул мне в спину Кравцов.

Я вернулся к нему, держа мяч в руках.

— Не люблю думать один. Давай, сделаем это вместе. У меня тоже есть к тебе предложение.

— Какое? — жадно спросил Кравцов, наклонившись вперед.

— Ты сказал, что хочешь просто жить? Отлично! Я вытащу из тебя демона и убью его. А тебя оставлю в живых. После этого ты признаешься, что убил Лабуаля и подстроил смерть Трубецкого. Отправишься на каторгу, и там будешь доживать спокойно, как и хотел. Как тебе? Подумай, не торопись.

— Вы можете вытащить из меня демона? — мертвея, пробормотал ректор.

Он нажал кнопку на пульте и быстро отъехал назад.

— Только, если ты этого захочешь, — усмехнулся я. — Поэтому и делаю тебе предложение.

— Нет! — выкрикнул Кравцов. — Я никогда не соглашусь! Никогда!

Глядя в глаза ректора, я швырнул мяч себе за спину, и он гулко ударился о деревянный щит. А потом запрыгал по полу.

— Попал? — спросил я ректора.

— Да, — кивнул он.

— Хорошо. Слушай, а какую страсть использовал демон, чтобы тебя подчинить? Контроль? Ты любишь все контролировать, правда? И этих ребят тоже?

Я кивнул на переминающихся в воздухе призраков. Потом повернулся и пошел к выходу.

— Я буду ждать вашего ответа, Никита Васильевич! — крикнул Кравцов. — Времени у вас немного!

Глава 3

Через дорогу от парка академии я нашел крохотную кофейню. Плюхнулся за маленький круглый столик и взглянул на хозяина. Хозяин понятливо кивнул.

Через минуту передо мной появилась чашка крепчайшего горького кофе, а рядом — высокий стакан с ледяной водой.

Я благодарно улыбнулся хозяину кофейни. Нечасто попадаются люди, способные угадывать невысказанные желания.

В одном Кравцов был прав — времени у меня оставалось все меньше и меньше. Очень скоро состоится суд над профессором Лабуалем. А я еще даже не начал подготовку.

Призрак Степана, вот главная проблема.

Чтобы Степан мог дать показания, его должны видеть все — судьи, зрители, журналисты, даже охрана у дверей. Ну, и как этого добиться?

Я сделал глоток горячего кофе. Покатал его во рту, проглотил и запил ледяной водой из стакана. Тут же заныли зубы, но вода смыла кофейную горечь.

— Еще чашку! — сказал я хозяину.

Достал магофон и набрал номер Луки Ивановича.

— Привет, мастер! Срочное дело. Мне надо проявить одного призрака — так, чтобы его могли увидеть все желающие. И нежелающие тоже. У тебя есть идеи, как это сделать?

— Кхе-кхе, — от неожиданности Лука Иванович закашлялся. — Ну, ты и задачи ставишь, Никита Васильевич! Погоди минуту, дай собраться с мыслями.

Я терпеливо ждал, попивая кофе крохотными глотками. В трубке магофона еле слышно шелестели голоса — Лука Иванович что-то обсуждал. То ли со своим внуком, то ли с кем-то другим.