Аристократ по праву сильного

— Интересно, а кому принадлежала идея того, что это мясник здесь творил? Ему самому или противнику? Ведь именно их аристократы занимаются наукой, проводят опыты на всем, что противно природе.

— Ну, этот псих явно говорил по-русски, — с сомнением проговорил Саламандров, но в его глазах зажегся огонь любопытства.

Я продолжил рассуждать.

— Может, над ним и проводили опыты, вы сами видели его силу. И я не думаю что он был аристократом. В результате экспериментов западников он сошел с ума, но смог выбраться… Никаких данных у нас нет, никаких доказательств… Сложно утверждать что-то… — я продолжал уводить его от темы.

Саламандров покивал:

— Твоя правда.

— А что, если с вашим братом тоже проводили здесь какие-то опыты? Поэтому сюда показывал кристалл, — сказал это и тут же себя обругал.

Саламандров посмотрел на меня долгим взглядом.

— Не плохо бы. Глядишь, у моего брата голова на место встала, — неожиданно для меня с усмешкой проговорил он. — Но утверждать что-то не могу.

Я проводил глазами солнце, которое садилось за деревьями.

— Надо готовить лагерь, скоро стемнеет, — заметил я.

— Заночуем здесь, утром еще раз обследуем территорию, может что-то найдем, — проговорил Саламандров, вставая. — Пойдем пока внутрь, я где-то тут видел койки.

* * *

Мы расположились на ночь на четвертом этаже над лабораторией. Там видимо раньше располагалась медсанчасть. В паре палат обнаружились вполне чистые мягкие кушетки. Небольшие оконца выходили на две противоположные стороны — во двор завода и в сторону леса за его территорией.

— Василий, достань еды, — попросил, зевая Саламандров.

При его словах в животе у меня заурчало. Еще бы. Целый день без еды. Потом битва с санитаром, переевшим таблеток из сушеных аристократов.

Я открыл рюкзак и достал небольшую картонную коробку, которая чудом не помялась. Пахло от нее отлично, но, похоже, слуги положили только одну порцию, на зубок. Я чуть тряхнул коробку. В ней что-то прошелестело. Бутерброд в бумагу они, что-ли завернули?

Видимо, придется сегодня на голодный желудок лечь. Я даже успел пожалеть, что не поискал продуктов в логове сумасшедшего санитара.

Я поставил коробку с едой на стол перед аристократом.

— Кажется, тут не так много.

— Немного? — Саламандров усмехнулся. — Ты наверное, и не видел такого?

Он открыл коробку и высыпал на стул какие-то бумажки. Да, несдобровать слугам, подумал я.

Но в этот момент аристократ разворошил их пальцами, вынул несколько штук и бросил обратно в коробку. Остальные распределил по столу и провёл над ними рукой, из которой, как я увидел, исходил жёлтый луч света.

Бумажки зашипели, как шкварки сала на раскаленной сковороде, и превратились в тарелки, наполненные едой, которые чуть не падали со стола. Кабинет тут же заполнил запах жареного мяса. На столе стояла тарелка с уже привычным молочным поросёнком. В его рту, то есть в пятачке, красовалось запеченное зеленое яблоко. Рядом лежала тарелка с рыбой, с сыром, блюдо с фруктами, которых я раньше не видел. И отдельно стояло несколько тарелок с душистым, как будто только что испеченным хлебом и два кувшина с напитками.

— Давай поедим по-человечески. В коробке остались продукты на завтра. Что смотришь? Не видел такое еще? А, ну да. Это просто дорого. Редкая магия, поэтому дорогая. А я так за сегодня устал, что грех себя не побаловать.

* * *

Когда Саламандров уснул, я открыл ту самую коробочку, что нашёл в подземелье в логове санитара. В коробочке обнаружил четыре кристалла, аккуратно обернутые тонкой хрусткой бумагой. Развернул первый. Он оказался красного цвета, не такой, как вставили мне под кожу. Посмотрел остальные. Они все были разноцветными. Это было для меня удивлением. Может, от цвета кристалла зависела магия? Или цвет означает что-то другое? Мой кристалл был оранжевым, и он содержал магию огня, которой обладал род Саламандровых.

Помимо красного, в коробочке лежали серый, голубой и прозрачный кристаллы.

Повертев их в руках засунул обратно в коробочку и лёг спать.

Уснул я мгновенно, стоило только принять горизонтальное положение.

Мне снился дурной сон. Вот что значит каждый день хоронить солдат и аристократов.

Во сне я опять попал в свое детство. Тогда к нам в деревенский клуб привезли иностранное кино, и все билеты тут же раскупили. Мы битком набились в зал, расселись по скамейкам, а когда фильм включили, оказалось что он не дублирован на русский. Герои лепечут по-французски, и никто ничего не понимает.

Сначала по залу прокатилась волна разочарованных ахов. Но тут Митька, мой сосед, начал сам переводить на русский то, что говорили актеры. И вот мы уже угорали всей деревней, и с интересом следили, как Митька выкрутится, когда вместо сцены с поцелуем, как он нам обещал, началась пальба.

И сейчас я слышал обрывки французской речи, опять ничего не понимал, а Митьки как назло рядом не было, и было объяснить некому, что же происходит. Тут что-то мазнуло меня по лицу, защекотало в носу. Я чуть не чихнул, но сдержался и прислушался во сне, пытаясь угадать, о чем говорят французы.