Аристократия и демос

Так что же, Солон потерпел фиаско? Если ограничиться краткосрочной перспективой, то так оно и может оказаться. К полному и долгосрочному окончанию губительного стасиса Афины пришли лишь на исходе VI в. до н. э., в период демократических реформ Клисфена. Деятельность Солона, однако, имела другое, более важное значение, но значение, сказавшееся лишь с течением времени. В ее результате экономическое, политическое, культурное развитие Афин вышло на принципиально новый уровень. В досолоновскую эпоху афинский полис по большинству своих параметров (исключая разве что размеры) был, в общем, рядовым по греческим меркам. Его опережали – и подчас довольно сильно – и Коринф, и Милет, и полисы Эвбеи… В послесолоновское время ситуация начинает стремительно меняться. Афины делают такой резкий рывок вперед, что через какой-нибудь век становятся одной из двух, наряду со Спартой, «сверхдержав» греческого мира, претендентом на гегемонию в Элладе. Конечно, такой ход афинской истории – заслуга не одного Солона. Свой вклад в поступательное развитие этого процесса внесли впоследствии и Писистрат, и Клисфен, и – еще позже – Фемистокл. Но Солон был первым в этом ряду. Его с полным правом можно назвать «отцом-основателем» грядущего афинского могущества и процветания. Государственные деятели дальнейших десятилетий и веков шли уже по его стопам, по намеченному им пути.

* * *

Итак, деятельность примирителей и законодателей (даже таких выдающихся, как Солон) в архаических греческих полисах, при всем ее огромном историческом значении, далеко не всегда достигала своей непосредственной цели – прекращения смут и гражданских конфликтов. Подчас удавалось в лучшем случае на время смягчить противостояние, а затем оно вновь обострялось, и распри вспыхивали с новой силой. Слишком уж острыми были существующие противоречия между различными слоями гражданского населения и внутри них. Во многих полисах стасис принимал затяжной характер и продолжался, то затихая, то нарастая, целыми десятилетиями. Соперничали друг с другом различные аристократические группировки; периодически заявляла о своих требованиях (чаще всего экономических) и масса демоса. Все эти смуты развертывались на фоне растущего перенаселения в наиболее развитых областях Эллады, усугублявшего стенохорию («земельный голод»). Абсолютно необходимыми становились поиски каких-то выходов из положения.

В конце концов от стасиса было-таки найдено «лекарство», но лекарство это оказалось весьма горьким. Речь идет о режимах личной власти, которые начали появляться в наиболее развитых полисах примерно с середины архаической эпохи и получать все большее распространение. На сцену выступил новый исторический феномен – тирания.

Под тираном в греческой традиции понимался такой правитель, который не получил власть по наследству, законным путем, а добился ее собственными усилиями. Иными словами, по самой своей природе типичный тиран был узурпатором. Естественно, достигнув властного положения, тиран всячески стремился легитимировать его, используя различные способы (привязку с помощью генеалогической традиции к древним родам басилеев; прокламирование особых связей с богами; реформы полисных структур, позволявшие назвать тирана «новым основателем» города с присвоением статуса ойкиста и, соответственно, правителя; иногда, хотя и редко, – принятие тираном официального царского титула). Впрочем, легитимация такого рода практически никогда не становилась по-настоящему успешной. Единственным действительно легитимирующим средством была, по сути дела, личная харизма тирана. Стоило ей иссякнуть (обычно это происходило при сыновьях или внуках первого узурпатора) – и все попытки удержать власть оказывались тщетными. Слишком уж очевидно деятельность тиранов противоречила процессам формирования полиса, проходившим на протяжении архаической эпохи. Выше шла речь о двух характерных для этого времени тенденциях – коллективистской и индивидуалистической. Тирания, вне сомнения, стала одним из самых ярких проявлений второй из этих тенденций.

Об этом феномене написано немало, и, соответственно, о многих его важнейших чертах можно говорить с известной долей уверенности. Архаическая тирания зародилась в северо-восточной части Пелопоннеса, где в середине архаической эпохи уже существовал целый ряд весьма развитых в экономическом и политическом отношениях полисов, переживавших серьезные проблемы и разъедаемых гражданскими конфликтами. К несколько более позднему времени относится возникновение тираний в других областях – на ряде островов Эгейского моря, на западном побережье Малой Азии, на Сицилии и в Южной Италии (Великой Греции).