Аристократия и демос

Давая общую характеристику феномену Старшей тирании, нельзя не отметить, что перед нами – в высшей степени сложное, противоречивое и даже парадоксальное явление; вряд ли существуют такие весы, на которых можно было бы с точностью взвесить, было ли в этом явлении больше позитивного или негативного. Тираны являлись выходцами из аристократических слоев – и они же боролись, порой беспощадно, с другими аристократами, объективно расчищая путь демосу. Тираны были приверженцами традиционной, консервативной аристократической системы ценностей – и они же зачастую становились реформаторами в политической, социально-экономической, религиозной сферах. Тираны выступали в роли наиболее полного воплощения индивидуалистической тенденции в развитии архаической Эллады – и они же в ходе своего правления делали полисы более централизованными, сплоченными, институционализованными, способствуя, таким образом, конечному торжеству тенденции коллективистской. Парадокс следует за парадоксом… А может быть, это и не парадоксы вовсе, а проявления диалектики эпохи – той кризисной эпохи, которая закономерно призвала к жизни тиранию как способ решения наиболее насущных проблем и столь же закономерно отказалась от этого режима, как только проблемы были в основном решены.

Лекция 6. Тирания Писистратидов и афинская аристократическая элита

В стороне от общего поветрия не оказались, естественно, и Афины. Тирания в афинском полисе зрела долго, несколько раз прорываясь преждевременными и неудачными всходами. В 636 г. до н. э. тираном по образцу пелопоннесских соседей пожелал стать аристократ и олимпионик Килон – но потерпел самое жестокое фиаско. В 594 г. до н. э. установления тирании ждали от Солона, но он обманул надежды своих не в меру ретивых приверженцев. В конце 580-х гг. до н. э. архонт Дамасий попытался противозаконно удержать власть в своих руках после истечения положенного срока и был отстранен насильственно… «Призрак тирании», вначале лишь смутно брезживший на горизонте, медленно, но неотвратимо надвигался на город Паллады.

Чтобы лучше понять историю (и предысторию) установления тирании в Афинах, необходимо отдавать себе отчет в общем положении Аттики в контексте всего греческого мира. В досолоновское время, как мы видели, эта область была средней по темпам развития. Афинский полис тогда отставал от наиболее значительных государств соседнего Истма и северо-восточного Пелопоннеса. Кроме того, ввиду достаточно обширной территории не ощущалась или слабо ощущалась проблема стенохории. В этом смысле аттические условия были, пожалуй, ближе к беотийским, а Беотию феномен Старшей тирании вроде бы вообще обошел стороной. Соответственно, в VII в. до н. э. объективных условий для установления тиранического режима в Афинах не сложилось. Такие условия сформировались лишь ближе к середине VI в. до н. э., когда темпы политического, экономического, социального развития в результате деятельности Солона существенно ускорились. В результате в 560 г. до н. э. очередная попытка аналогичного рода оказалась успешной, и Афины обрели своего тирана. Им был Писистрат, основатель династии Писистратидов.

По своему происхождению Писистрат принадлежал к самой верхушке афинской аристократической элиты. Его далекими предками, согласно мифолого-генеалогической традиции, были те самые иммигранты из царского рода Нелеидов, которые переселились в Аттику из мессенского Пилоса в период дорийского нашествия и дали начало целому ряду знатных родов, в том числе Кодридам-Медонтидам. Тем героем, к которому семья будущего тирана непосредственно возводила свое происхождение (и в честь которого он сам был назван), был Писистрат, старший сын прославленного Гомером Нестора (Геродот, История. V. 65). Афинскими царями выходцы из этого рода никогда не были (таковыми являлись Кодриды, а это другая ветвь Нелеидов), но являлись родственниками царей и наверняка входили в их близкое окружение. Еще одним близким по происхождению родом считались Алкмеониды – тоже пилосские выходцы, ведшие свою родословную от Нелеидов.

Будущий тиран мог похвастаться не только столь отдаленными прародителями. Среди его более близких предков тоже были люди весьма известные в полисе. Так, имя Писистрат носил эпонимный архонт Афин 669/668 г. до н. э. (Павсаний. II. 24. 7). Об этом человеке больше ничего не известно, но его имя не оставляет сомнений в том, что он принадлежал к роду Писистратидов (только в их среде имело распространение данное древнее имя). Вряд ли перед нами дед Писистрата-тирана (разница в возрасте – около столетия), но, во всяком случае, кто-то из его сородичей. Таким образом, уже в первой половине VII в. до н. э. семья находилась в Афинах на самых высших «этажах» власти.