Аритмия

— Ой да что этому животному будет! Ползает себе и ползает. Полезными веществами со мной делится. И вообще, Гера говорит, что Жене нравится проводить со мной время.

— Это Женя ему поведал? — усмехаюсь, доставая из шкафа пижамные шорты и майку.

— Хочу губы сделать. Как думаешь? — снова заводит старые песни о главном.

— Не надо. У тебя свои красивые.

— Левицкий тоже так сказал после тщательного осмотра.

После тщательного осмотра.

Не могу сдержать улыбку.

— А может сиськи увеличить? — озадачивается вдруг. — Ну так, на размер-полтора.

— Зачем?

— Чтобы побольше были.

— Кхм…

— У Игорешиной жены, Марьяны этой Андреевны, свои шары, как думаешь? — интересуется звонко.

— Вот уж без понятия.

— Ладно, а мои насколько оценишь по десятибалльной шкале? — не отстает эта прилипала.

— Десять.

— Ну, Арсеньева! — раздраженно цокает языком.

— Да не знаю я! Тебе нужен независимый мужской совет. Спроси у Германа. Он тщательно осмотрит и подскажет.

— Коза… — выходя из комнаты, слышу, как Инга хохочет.

Собираю волосы наверх и склоняюсь над раковиной. Умываюсь, тщательно чищу зубы и придирчиво осматриваю свое отражение в зеркале. Оно, к слову, не особо мне нравится.

Бледнючая. Замученная. Синяки под глазами.

Не стала я краше. Корсаков — тот еще льстец…

— Как там мелкий? — спрашивает подруга, когда я возвращаюсь.

— Плохо, — рассказываю, расстилая постель. — Боюсь даже звонить Роме. Вечером должны были собрать консилиум. Завтра проведут еще одну операцию, но это… — плечи опускаются.

Не могу говорить.

— Кошмар…

— Не хочу пока ничего знать, — признаюсь трусливо. — Слишком страшно.

— Понимаю, Даш. Сочувствую…

— Я прилягу. Тебе как, свет пока оставить? — сворачиваю этот тяжелый разговор.

— Мне достаточно ночника. Еще полчасика посижу, — объявляет, пристраивая Евгения себе на лоб.

— Спокойной ночи.

— Укрывайся нормально. Дует сильно, надо окно третьим слоем скотча заклеивать.

— Заклеим.

Взбиваю подушку. Натягиваю одеяло повыше. Отворачиваюсь к стенке и закрываю глаза.

Глава 69. Все еще моя

Дарина

Беспокойные мысли еще долго мечутся в голове хороводом, не давая покоя. Не спится конечно. То и дело ворочаюсь, однако в какой-то момент организм отключается. Правда судя по всему ненадолго, ибо за стеной раздается какой-то дикий шум и визг, а уже пару минут спустя наша собственная дверь ударяется о стену.

— Какого хрена? — испуганно вопит Вершинина.

Да я и сама от неожиданности вскакиваю с постели. Растерянно моргая, сквозь дрему совершенно не понимаю, что к чему.

— Арсеньева, твой парень залез к нам на балкон, — беззлобно поясняет происходящее Наташка.

— Забирай, а то себе оставим, — хихикает ее соседка, активно стреляя глазами в сторону «моего парня», отряхивающего с волос снег.

— Девочки, спасибо за доставку. Сладких снов, — без церемоний спешит попрощаться с ними Инга.

— Эээ, Вершинина. Спасибо в карман не положишь, — заявляет Копылова. — Щас как настучу комендантше!

— Щас как настучу по твоей пустой обесцвеченной башке! — угрожает Инга, передавая мне Женю, спрятавшего от страха свое тельце в панцирь.

— Послушай, ты…

— Только рот открой — и все девчонки мигом узнают, кто у нас в общаге ворует!

Копылова мямлит что-то нечленораздельное и становится белее мела.

Вот это да…

— Ты думала, я свои эксклюзивные духи не учую, что ли? Мать везла мне их из Эмиратов. Чтоб вернула на место завтра же! Иначе ждет тебя ментовской рейд. Все, пошли отсюда! — громко хлопает дверью перед носом.

Я тем временем осматриваю «гостя».

— Абрамов, ты… — осекаюсь на полуслове, отступая на шаг.

Не нравится мне его взгляд. И состояние тоже.

— Он че, в дрова? — озадаченно уточняет подруга, когда Ян, преодолев по диагонали пару метров, молча опускается у противоположной стены на пол.

— Не знаю… — отвечаю одними губами.

— На фига ему кукла? — подруга лишь сильнее хмурится, глядя на пупса, одетого в модный джинсовый комбинезон.

Я же в это самое мгновение ощущаю острый, болезненный укол в трепыхнувшемся сердце.

— Даш, скажи, он после психушки совсем ку-ку? — Инга понижает голос до полушепота.

Ян, невесело хохотнув, поднимает голову.

— Я все слышу, Яга, — обращается к ней, а смотрит при этом на меня. Да так… что внутренности будто кипятком ошпаривают.

— И тебе добрый вечер, — недовольно произносит Яга в ответ.

— Это что, ключи от машины? — спрашиваю изумленно.

Видимо, потому и одет легко. Джинсы. Тонкий черный свитер, на котором все еще тают блестящие снежники.

— Я подвез твоего дружка, — выдает невозмутимо.

— Подвез? Хочешь покалечиться или кого-то покалечить? — в два шага приближаюсь к нему. Выдергиваю брелок, зажатый меж пальцев, и только потом осмысливаю то, что он сказал.

Я подвез твоего дружка.

— Вернула быстро! — требует гневно.

— С ума сошел? — кидаю брелок Инге, как раз в тот момент, когда открывается дверь, и на пороге появляется Левицкий.

— Доброй ночи. Я за Женей, — деловито сообщает Герман, поправляя на носу новые очки.