Аритмия чувств

Януш. Жене Анджея Стасюка. И спросил, дошла ли моя посылка. И она мне ответила, что да, дошла, и что она прочла рукопись, и что Анджей ее прочел, и что они ее издадут. Анджей рассказывал об этом шестью годами позже в «Плейбое», в интервью с Меллером. У меня есть этот номер «Плейбоя», поэтому я процитирую его слова: «Прибыло нечто такое в конверте, я взял пол-литра водки и пошел наверх в комнату, я читал и плакал. А разве слезы могут лгать? Утром, еще пьяный, я положил рукопись Монике на стол и сказал, что мы ее издаем». Сами они были не в состоянии ее издать и поэтому позвонили своим знакомым в издательстве «Прушинский и компания», где под кипой других рукописей лежала и моя. И чтобы уменьшить расходы, связанные с риском издания дебютанта, они решили сделать это сообща. И издали. Анджей Стасюк рассказал в «Плейбое», что именно благодаря моей книге, которая принесла им больше всего денег, они могут издавать, например, албанских писателей. Так что я тоже внес свою лепту в дело пропаганды албанской литературы в Польше (смеется). Так все началось. Мне позвонили и сообщили, что готов к подписанию издательский договор, который я даже не прочитал. Я лишь окропил его вином. Все, что для меня важно, я обрызгиваю вином. И вставил его в раму. Он и сегодня висит на стене у меня в бюро. И потом вышла книга. 5 сентября 2001 года она появилась в Польше. Я тогда находился в Германии, так что меня при этом не было. С курьером я послал цветы Монике Шнайдерман и Эльке Майхерчик, работавшей тогда с «Прушинским и компанией». Это была необыкновенная радость. Для меня, говоря откровенно, вся история тогда закончилась.

Дорота. А она тогда только начиналась.

Януш. Да. Но этого я еще не знал. Для меня огромным успехом было то, что специалист по информатике из Франкфурта издал книгу в Польше, не имея связей. А ведь издать книгу в Польше совсем не легко. Порой мне кажется, что в Польше людей, пишущих книги, больше, чем читающих их (смеется). Некоторые из этих пятнадцати издательств до сих пор мне не ответили. Даже не потрудились написать, что мой текст им не понравился или что он ужасен (смеется).

Дорота. И что потом происходило с твоей книгой? Откуда, на твой взгляд, столь бурная реакция на нее в разных концах мира? Из-за того ли, что мы очень одиноки?

Януш. Мне кажется, что люди в основном очень печальны и обожают читать истории других людей, еще более печальных. Это известный механизм, методика, применяемая психологами, психиатрами, психотерапевтами, заключающаяся в рассказывании клиенту (в кабинете психолага действует иная номенклатура: здесь мы клиенты), который считает, что его мир распался и кончился, еще более печальной и трагической истории, как правило услышанной в кабинете от другого клиента. В результате люди, которые не чувствуют этой уловки, очень сильно и позитивно реагируют на подобные истории и после беседы оказываются в состоянии более оптимистично взглянуть на собственную жизнь, которая уже не является самой печальной. Именно такую реакцию вызывает моя книга, которая представляет много печальных историй, — меня все время упрекают, что на этих трехстах с небольшим страницах я описываю как