Ариведерчи, Верона!

– А ты помнишь, что Умберто там и живет, кажется, рядом с этой криптой.

– Да, верно.

– Знаешь что, я завтра на программе начну, конечно, с Армандо, так как он главный подозреваемый, а потом как громыхну версией об Умберто и его любви к Терезе. Склеп этот зловещий покажем, своими словами, правда, придется про сцену плача рассказать, но это уж я постараюсь.

– Правильно! Я здесь о нашем последнем разговоре все думала, все пыталась мотив определить. Складно ты разложила, тем более что уродливые люди, как правило, страдают многими комплексами. Но я так ни за что и не смогла зацепиться, – пожаловалась Дана.

– Ничего, мы же не полиция, как говорит Стефано. Я предположений набросаю, а зритель пусть сам думает.

– Ты, главное, там поосторожнее, когда будешь про отношения Умберто и Терезы рассказывать, как бы родители девушки не возмутились. Хотя, судя по последнему интервью с Бобрихой, они во что бы то ни стало хотят знать правду.

– Что?! – задохнулась от возмущения Лола. – Они дали интервью первому каналу?!

– Ну да, – виновато подтвердила Дана. – Маленькое такое… они и говорить-то не хотели.

Никола успокаивающе погладил Лолу по голове.

– Тихо, тихо, ничего страшного не произошло, – с улыбкой проговорил он.

– Ладно, проехали. Все равно теперь уже ничего не сделаешь. – Лола быстро остыла.

На следующий день Лола очень рано прибыла на студию. Материала для передачи оказалось совсем немало, чего поначалу опасалась журналистка, и, закончив компоновку, она решила передохнуть.

Стефано тут же расслабился и заболтал ногами, сидя на высоком кресле, которое кто-то притащил в аппаратную из бара.

– Будут зрители на программе, не знаешь, разрешили уже? А то как-то непривычно тебе, наверное. – Он случайно стукнулся пяткой о ножку стула и охнул.

– Перестань ногами брыкать, и пошли отсюда, кофе выпьем.

– Не могу поверить! Ты предлагаешь пройти в бар!

– Да, а что такого? Но только один кофе, а то наешься и в сон потянет, а нам еще работать.

Они расположились за своим любимым столиком, в самом дальнем углу.

Полутемный бар был почти пуст. Только за освещенной стойкой сидели двое парней и о чем-то спорили вполголоса.

Стефано не выдержал и заказал кусок вишневой кростаты[6].

– Зрители должны быть, – вспомнила Лола про вопрос оператора, – правда, меньше, чем обычно, потому что посадят на расстоянии.

– А из гостей кто будет?

– Горофано, полковник внутренних дел в отставке обещал прибыть на программу.

– Ну и, конечно, наши вечные криминалист и психолог, – добавил Стефано.

– И писательница детективных романов, – сообщила начальница.

– Негусто, – проговорил оператор с полным ртом. – Замначальника полиции Вероны не пробовала пригласить?

– Нет. Потому что бесполезно, – заметила Лола, задумавшись. – Я вот жалею, что никого из друзей Трифоне и Терезы не позвала на передачу. И как это я упустила!

– Теперь в следующий раз уже, – отозвался Стефано, доедая пирог.

– Все, отдохнули, и хватит, пошли наши дела заканчивать. Мне еще партитуру эфира надо проверить.

Стефано нехотя поднялся.

– Слушай! – резко остановилась Лола. – А если Дане поручить Джесу или Урсулу отловить! Мы же все равно стендап будем из Вероны давать, вот и подключим их с интервью!

– Успеет ли?.. – засомневался оператор.

– А черт его знает, но надо попробовать! – Лола схватилась за мобильник.

Гости, каждый высвеченный отдельным лучом, сидели в глубоких креслах на небольшом возвышении, огромные отпечатки пальцев, нарисованные на черных стенах студии, нагнетали тревожную, зловещую обстановку, желтая лента, какую использует полиция для ограждения мест преступлений, но с надписью «четвертая кассация», вилась по периметру.

Через три минуты заканчивалась реклама. Лола с блокнотом в руках уже стояла в центре, в полной боевой готовности. Она так и не знала, удалось ли Дане заманить кого-то из друзей Трифоне на прямое включение или нет, но была готова к любым неожиданностям.

В желудке что-то легко подрагивало, но голова была холодной, а мозг четко сконцентрировался на намеченных точках программы. Ей было хорошо знакомо это ощущение канатоходца, как она называла про себя это чувство.

Реклама закончилась.

– Добрый вечер, дорогие телезрители! – вступила Лола.

Все шло по подготовленному плану. После краткого вступления и напоминания сути самого дела она перешла к показу выдержек из предыдущих репортажей, давая по ходу краткие комментарии.

Она заметила, как во время рассказа о том, где и как подрабатывала Тереза, заволновался психолог, пытаясь что-то вставить по ходу, и как ухмыльнулся криминалист после сообщения о находке в пруду разобранных частей пистолета.

Она не забыла дать вид сверху Дворца спорта и прилежащих к нему строений и, не давая слова гостям, попросила телезрителей предложить свои версии насчет того, откуда мог, по их мнению, появиться и куда уйти или уехать убийца.

Лола видела, как девушки за прозрачной стойкой принимают звонки и читают сообщения, приходящие по электронной почте или в «Вотсап», и решила, что даст наиболее интересные после следующей рекламы.